Эпоха крестовых походов

Административные реформы: разъездные судьи; суд королевской скамьи и милиция.Когда гроза рассеялась, Генрих ii возобновил свою плодотворную законодательную деятельность, оставившую неизгладимые следы в истории английской конституции. В этой области он широко пользовался советами высших чинов королевства; в тех общих съездах, которые так часто собирались после 1175 г., были выработаны все важнейшие «ассизы» его царствования. Норт-хемптонские постановления (январь 1176 г.) урегулировали двойной институт разъездных судей и суда присяжных. Уже при Генрихе I у шерифов были отняты известные судебные дела, переданные затем королевским комиссарам, которые должны были разбирать их на месте. Эти разъездные сессии вышли из употребления при Стефане, Генрих II в 1166 г. восстановил их. Разъездные судьи, принадлежавшие к

Сuriaregis, обладали чрезвычайно широкими полномочиями в области финансов, полиции, гражданского и уголовного суда; они наблюдали за деятельностью шерифов, лесничих и сеньориальных приказчиков. При них находилось жюри, получающее теперь свою окончательную форму: оно состояло из двенадцати дворян сотни, или, за недостатком их, из двенадцати свободных людей; кроме того, в него входило по четыре человека (может быть, и не свободных) от каждого села. Эти jurati

или legaleshominesклялись говорить все, что они знают верного о предложенном на их рассмотрение деле: краже, грабеже, укрывательстве, поджоге, спорах по вопросам собственности и наследства и т. д. Каков бы ни был способ их назначения. Эти присяжные являлись представителями графства в суде сотни, как позже в парламенте. Вскоре было замечено, что королевские судьи слишком многочисленны, и в 1178 г. Генрих II постановил, чтобы впредь все дела, подлежащие ведению королевского суда, разбирались пятью судьями — двумя духовными и тремя светскими, заседающими в

Сuriaregis. Таково происхождение Суда королевской скамьи, который вначале, как и Шахматная палата, был лишь секцией Сuriaregis

. Указ о милиции (1181) сделал военную службу обязательной для всех подданных, исключая духовных лиц и евреев; таким образом, Генрих II вернул законную силу древнему саксонскому учреждению fyrd, которое после завоевания было вытеснено феодальной службой, но которое не исчезло, как доказывают победы северных ополчений над шотландцами при Каутонмуре и Альнвике. В 1180 г. монета была переплавлена и Шахматная палата установила чрезвычайно точные меры для проверки ее пробы. «Лесной указ» (1184) ослабил строгость законов Генриха I; но Генрих II был слишком страстным охотником, чтобы уничтожить жестокое законодательство первых нормандских королей.

Глэнвиль и Ричард Фиц-Нигель.Теория была при дворе Генриха II не в меньшем почете, чем практика. Ранульф Глэнвиль, который в битве при Альнвике скакал рядом с Ричардом Люси и в 1180 г. сменил его в звании верховного судьи, написал знаменитый трактат о законах и обычаях Англии, в котором постарался согласовать процедуру королевского суда с саксонскими и нормандскими обычаями. Сын Нигеля, Ричард, епископ Элийский и казначей Шахматной палаты, описал в своем «Диалоге о Шахматной палате» (1178) механизм взимания королевских налогов и систему отчетности, причем сообщил множество необыкновенно точных и верных подробностей; он — живой комментарий к Большим сверткам, которые беспрерывно идут от 1155 г. до наших дней.

Царедворцы и моралисты.Если королевский двор был сосредоточием замечательной деятельности, то царедворцы Генриха II беспрестанно подвергались упрекам моралистов и насмешкам стариков. Иоанн Салисберийский в своем «Роlicratus», оксфордский архидьякон Вальтер Мап в своем «De nugis curialaium» сурово бичевали их, не щадя и придворного духовенства. Жиро де Барри написал даже настоящий памфлет против анжуйских государей, которым он льстил и служил при их жизни и которых осмеял после их смерти. Эти упреки были справедливы, когда они обращались против высокомерия, наглости и алчности царедворцев одного из самых деспотических средневековых королей.