Эпоха крестовых походов

Стефан Лангтон.

Избрание епископов капитулами было формально признано королем Стефаном; с другой стороны, было в обычае, чтобы капитул просил у короля разрешения приступить к выборам; кроме того, король имел право предлагать своего кандидата. На деле же Генрих II и Ричард по своему произволу распоряжались епископскими кафедрами. Но в отношении к кентерберийской кафедре вопрос был более щекотлив: архиепископ, примас Англии, был обычно чем-то вроде первого министра; он приносил королю особую клятву на верность, и естественно, что король приписывал себе исключительное право на замещение этой должности. Между тем викарии области требовали этого же права для себя, ссылаясь на многочисленные прецеденты из саксонской эпохи. Наконец, монахи Сhrist-Church, составлявшие соборный капитул, утверждали, что они одни имеют право избирать своего пастыря, причем указывали на обычай, повсеместно господствовавший в Западной Европе. К этому побуждал их личный интерес. Их богатый монастырь, лежавший на великой международной дороге, соединявшей Англию с материком, оказывал широкое гостеприимство знатным путешественникам, английским и иностранным, которые проезжали через Дувр и Кентербери. Постоянно вращаясь, таким образом, среди светского общества, притом высшего, они усвоили привычки изнеженности и дух непокорности, которые не раз навлекали на них гнев архиепископов. Преемники Фомы Бекета ограничили их привилегии. Губерт Уолтер намеревался даже учредить в Гекинтоне, позднее в Ламбете, коллегию клириков-иноков, которой хотел передать монастырские имения. Эти меры вызывали резкие столкновения, отзвук которых доходил даже до римской курии. Теперь понятно, почему эти монахи, желая поставить над собой прелата, благосклонного к их интересам, собрались в ночь после смерти Губерта Уолтера и поспешно выбрали в архиепископы одного из своей среды, Реджинальда, который тотчас же отправился в Рим за паллией. Епископы апеллировали против этого избрания в Рим, и то же самое сделал король; но последний не стал дольше ждать и назначил архиепископом своего министра Иоанна де Грей, епископа Норвичского. Спустя полтора года Иннокентий III произнес свое решение: он отказал епископам в их притязаниях, признал за монахами исключительное право на избрание архиепископа, но кассировал избрание Реджинальда, как произведенное внезапно, и назначение Иоанна де Грей, как состоявшееся во время апелляции к римской курии. Затем он предложил уполномоченным монахов избрать английского прелата, кардинала Стефана Лангтона, одного из самых благочестивых и ученых богословов своего времени. Хотя монахи тайно обещали королю избрать его кандидата, но все, исключая одного, одобрили выбор папы, который и посвятил Лангтона в архиепископы (июнь 1207 г.).

Иоанн Безземельный и Иннокентий III: король унижается перед папой.

Английский король, конечно, имел право быть недовольным поведением монахов и поступком папы, но он происходил из семьи, где досада прорывалась в виде безрассудной ярости: он поспешил наложить свою жадную руку на поместья архиепископства. Папа ответил наложением интердикта на королевство (1208). Иоанн принялся за епископов; многие из них бежали, и он захватил владения их кафедр. Он не допустил Лангтона высадиться в Англии, и в течение пяти лет шла ожесточенная борьба, не приводя ни к какому результату. Но в 1212 г. Иннокентий III снова водворил династию Гогенштауфенов в Италии и Германии; он заручился поддержкой Филиппа Августа в своей борьбе с Гвельфами ив 1213 г. разрешил ему предпринять поход в Англию, чтобы низвергнуть отлученного короля. До английского короля доходили самые мрачные известия; предсказывали, что он будет свергнут в Вознесенье; уэльсцы и шотландцы волновались; французский король быстро заканчивал свои военные приготовления.

Ввиду столь очевидной опасности Иоанн наконец уступил: он признал себя вассалом св. престола, обещал платить ежегодную дань в тысячу фунтов стерлингов, согласился принять Лангтона, вернуть епископам и монахам их имущество и дать им крупное вознаграждение за убытки (15 мая 1213 г.). Спустя два месяца Лангтон в Винчестере снял с него отлучение. Наконец в октябре прибыл папский легат; он снял интердикт и принял от короля вассальную клятву. Иоанн принадлежал к категории политиков с легкой совестью, которые придают мало цены нравственному достоинству; он мог сказать словами другого политика: «Когда гордость скачет впереди, бесчестье и убыток следуют за ней по пятам». В тот момент для него было важно примириться с папой, который, со своей стороны, остановил Филиппа Августа.