Эпоха Михаила Федоровича Романова

В связи с потрясениями от Смутного времени и с развитием крепостного права усиливалось не одно казачество уходом крестьян и холопей, умножались также и разбойничьи шайки, которые грабили и убивали людей по селам и сильно свирепствовали по большим дорогам. Мы видим, что правительство в течение всего Михайлова царствования борется с этим злом. Местные власти, т. е. воеводы и губные старосты, иногда по малочисленности у них служилых людей не могли справиться с разбоями, и тогда из Москвы от Разбойного приказа присылался какой-либо дворянин с подьячим, которым давались особые полномочия. Они должны были собирать из нескольких городов и уездов отряды из детей боярских, пушкарей, затиньщиков, монастырских служек, посадских людей, уездных сотских, пятидесятских и десятских и «со сяким ратным боем» ходить или посылать для розыска и захвата так называемых «становых разбойников», т. е. разбойничьих шаек.

Пожары были наиболее постоянным и страшным бедствием древней деревянной России. Не только села, но и целые города выгорали иногда в один день. Мы видели, к каким стеснительным мерам прибегало правительство для отвращения пожаров: так, оно запрещало в городах летом топить печи. Но не одно неосторожное обращение с огнем было причиною пожаров: поджог из мести или ради воровства в селах и городах был обычным явлением. Сама столица страдала тем же бедствием. При Михаиле Феодоровиче особенно опустошительные пожары посетили Москву в 1626, 1629 и 1634 годах. Затем до кончины Михаила не слышим о больших московских пожарах. По-видимому, строгие охранительные меры, принятые правительством, все-таки действовали. В пожарном отношении (преимущественно в летнее время) Москва делилась на участки; каждому участку назначался на известный срок «объезжий голова» из бояр или дворян и при нем дьяк или подьячий: они обязаны были днем и ночью по нескольку раз объезжать свои участки, наблюдать, чтобы пожарные сторожа были на своих местах, всякое несчастие от неосторожности захватывали бы вначале, а также ловили бы поджигателей. По этому поводу имеем любопытное донесение царю боярина Ф. Ив. Шереметева с товарищами от 29 августа 1638 года. Михаил Федорович находился в отсутствии: он уехал в любимое свое подмосковное село Покровское; а Москву поручил Федору Ивановичу Шереметеву, двум братьям Салтыковым, Проестеву и двум дьякам, Лихачеву и Данилову. Они извещали царя, что торговые люди Китай-города из рядов Серебряного, Шапочного и Сурожского принесли им две стрелы с привязанными к ним серными спицами и трутом, которые нашли одну в Ветошном ряду, а другую в Шубном; пущены они были от Иконного ряду и от Земского двора, а «рядовые сторожа той воровской стрельбы не видали, потому что стоят у лавок». Бояре приказали объезжим головам по улицам и переулкам ездить беспрестанно, а в Китае во всех рядах велено на ночь прибавить сторожей к лавкам. Государь похвалил Шереметева и подтвердил, чтобы для нынешнего ведренного времени сторожей и стрельцов прибавить и сказать им, чтобы берегли накрепко; «а кто только такого вора зажигальщика поймает, и ему от нас, великого государя, будет большое жалованье».