Эпоха перемен

– А времена, нынче, какие? – тётка, замотанная в ткани уже забыла, что была не согласна с респиратором. – Сейчас любую жестокость оправдать можно! Война спишет.

– Да, какая война? – старичок в конце очереди даже потряс в воздухе своей палочкой и загремел двумя неопознанными медальками на груди. – Вы, молодёжь, войны не видели! Кто-то два раза чихнул, все сразу обделались! Война у них!

– А ты, чё, дед, тогда в маске ходишь? – засмеялся ватно-марлевая повязка. – Да ещё и в такой крутой, со смайлом. Где взял? Я тоже такую хочу.

У деда, действительно, на самодельной маске весело улыбался задорный смайлик. Старик смутился, даже, кажется, покраснел и сплюнул, забыв, что на лице кусок тряпки.

– Внучка на всю семью нашила, затейница. Срамота одна. А бабка без этой ерунды никуда не выпускает.

– И правильно! – согласилась плащёвочный комбинезон. – И, вообще, могла бы и сама внучка сходить в магазин. Вам бы дома остаться. Вы, как-никак, в зоне риска.

– Это я сам настоял. Надоело сиднем дома сидеть. Вот, думаю, пройдусь немного.

– Ага, – язвительно заметил респиратор. – Тем более, что вы во всю эту заразу не верите.

– Да верю я, верю. Просто панику подняли, аж, выше крыши. Война! Я войну прошёл. Знаю, что это такое!

– Ну, дед, – протянул ватно-марлевая повязка. – Тут тоже не сладко. И потери есть.

Наконец, я дождался своей очереди и вывалил на прилавок бутылку вина, водку и плитку шоколада. Кассирша глянула на мои покупки, удивлённо вздёрнула брови, но, воздержавшись от комментариев, быстро пробила на кассе. Я хмыкнул про себя. Оно и верно, на фоне булок хлеба, банок тушёнки и пакетов с рисом, гречкой и фасолью, мой набор выглядел, по меньшей мере, странно. Ну и пусть удивляется. У нас с женой праздник сегодня.

Пока я ходил в магазин, Ирина расстаралась на славу. Стол был накрыт нашей праздничной скатертью, на которой стояло аж три вида салата. Из серванта были извлечены праздничные тарелки, возле которых замерли, словно солдаты на посту у мавзолея, хрустальная рюмка для меня и фужер из набора, когда-то подаренного невесткой, для жены. Из духовки тянуло чем-то умопомрачительно вкусным, и у меня моментально заурчало в животе, и, словно у собаки Павлова, литрами стала выделяться слюна. Ира, открыв дверь, сразу убежала к плите, поэтому всю эту красоту я наблюдал в одиночестве.

– Что так долго? – донеслось из кухни. – Я уже волноваться начала.

– В магазине очередь была, – ответил я. – Патруль ещё, по дороге остановил для проверки документов.

– И чего им неймётся? Чего к людям цепляются?

– Служба у них такая. Что там у тебя?

– Всё. Достаю уже из духовки. Вино, пока, открывай.

Не знаю, сказалась ли обстановка, или мы действительно соскучились по праздникам, но посидели мы в этот вечер очень хорошо. Когда-то, ещё в той, прошлой, спокойной жизни, я читал забавный анекдот. Что-то, типа, вчера отключили интернет, пообщался с женой. Оказывается, хорошая женщина. Этот вечер был, как раз, в тему.

Неделю назад нас всех перевели на удалённую работу. Рекомендовалось без особой нужды из дома не выходить. Радовало то, что скорость интернета увеличилась. Власти позаботились о том, чтобы нам работалось комфортно. Да ещё и всем выдали по нескольку упаковок масок. Теперь мы не особо трясёмся над ними и не сильно их экономим. Но люди всё равно сами шьют маски, пытаясь выделиться из толпы. Даже мода появилась. Чего только там не встретишь! И в горошек, и в цветочек, и с изображением оскаленной собачьей морды, и с ушками… Понятно, что за всем этим люди прячут тревогу, но всё равно, всё это как-то разбавляет серые унылые будни.

Вчера после обеда на карточку упала последняя зарплата. Почти одновременно с извещением о пополнении счёта, по интернету пришло сообщение о том, что моя контора приказала долго жить. Мы с женой стояли возле компьютерного столика и смотрели на монитор, на котором высвечивался текст: «Уважаемые коллеги! Руководство ТОО с сожалением сообщает, что деятельность компании временно прекращается. О возобновлении работы вам сообщат незамедлительно. Спасибо за те годы, которые мы работали вместе».

– Может, это ненадолго? – нарушила молчание жена.

– Надежда умирает последней, – ответил я, прекрасно понимая, что мы скатились вниз ещё на один уровень.

И, ведь, это ещё не самое дно. Мы, чувствую, даже, середины ещё не достигли. А дальше будет всё хуже.

– Главное, что мы вместе и, пока, здоровы. Значит, прорвёмся. Ведь, так? – жена с надеждой посмотрела мне в глаза.

– Так, – я постарался выглядеть, как можно, увереннее.

Ночью периодически были слышны лай собак, время от времени была слышна стрельбы, а где-то, недалеко, часов до двух горланила песни пьяная толпа. Сон был тяжёлый, рваный, так что проснулись разбитые и совершенно не отдохнувшие.

– Раз деньги перечислили на счёт, нужно, наверное, за продуктами сходить, – предложил я во время завтрака.

– Да, – согласилась со мной жена. – Наверное, надо сходить, пополнить наши запасы,

– Скажешь тоже: запасы. Слёзы одни. Решено! Сейчас соберусь и пойду.

– Я с тобой.

– Уверена? Может, дома останешься?