Эпоха перемен

Юлия Лукошина прислушивалась к тому, что говорили в толпе, какие мнения высказывали люди, она быстро записывала все в блокнот. Рядом с трибуной, устроенной возле памятника Ленину, стояли местные активисты и представители разных партий, они поочередно выступали перед собравшимися, убеждали людей в своей правоте. Лукошина решила поближе подойти к трибуне и послушать, что говорят активисты. Сева Лавринец с тревогой на нее посмотрел:

- Юля, ты куда собралась? - спросил он.

- Хочу поближе подойти к трибуне, - сказала Юля, - надо послушать, что говорят выступающие...

- Будь осторожней, не лезь особо в толпу, - предупредил Сева. - В любой толпе может начаться давка.

- Хорошо, я буду осторожна, - сказала Юля Лукошина и пошла в гущу народа.

Она продвинулась на несколько метров вперед и остановилась, чем ближе к трибуне, тем плотнее стояли ряды собравшихся, здесь протиснуться сквозь ряды людей было сложней. Возле Лукошиной стояли две женщины пенсионного возраста, они живо что-то обсуждали. Одну женщину звали Валентина Ивановна Шумилина, Лукошина ее знала, она часто приносила свои статьи в редакцию газеты "Никитинские новости". В своих статьях Шумилина критиковала городского голову и обличала все недостатки действующей городской власти. Кто была другая женщина, Юля не знала, из разговора она поняла, что эта женщина всю жизнь проработала в школе учителем. Журналистка прислушалась, о чем говорили женщины. Шумилина ратовала за возвращение старого советского строя, она рассказывала о том, как раньше все мы хорошо жили. Ее собеседница доказывала ей обратное и приводила пример, когда прежние власти допускали перегибы на местах при проведении коллективизации, когда прятали людей за решетку, обвинив их "врагами народа" . Между женщинами выходил спор, но никто не хотел уступать, доказывая собеседнику свою правоту.

В этот миг у трибуны началось какое-то движение и суматоха. Какой-то мужчина в серой курточке и ондатровой шапке пытался пробраться к микрофону. Его не было в списках выступающих, потому его не пропускали к микрофону. Но он настаивал на том, чтобы ему предоставили слово, мотивируя тем, что у него есть важная информация для людей. Тогда, наконец, после пятиминутных споров и пререканий, ведущий митинга отдал ему в руки микрофон. Мужчина начал свое выступление пафосными словами "Уважаемая громада, я имею, что вам сказать..." Люди прислушались. Мужчина говорил довольно убедительно. Но когда люди поняли, что этот выступающий начал хвалить деятельность нынешнего мэра Эдуарда Мороцкого, рассказывая, как много Мороцкий сделал для города, и призывая всех собравшихся расходиться по домам, люди стали возмущаться, они потребовали немедленно убрать выступающего с трибуны. Толпа зашевелилась. К выступающему мужчине в серой курточке кинулся из толпы какой-то мужчина, он выхватил микрофон у него из рук, а подбежавшая женщина в это время стукнула выступающего по голове, ондатровая шапка слетела у того с головы, несколько человек, поспевших на помощь, тут же оттеснили неугодного с трибуны.

Толпа пришла в движение, люди шумно выражали свое недовольство. В это время Лукошину кто-то толкнул в бок, она уронила ручку на асфальт. Она попыталась поднять ручку, но чуть не упала на асфальт, в толпе началась потасовка и давка. Юля опустилась на одно колено и схватилась рукой за пальто стоявшей рядом женщины, чтобы не упасть. Сева Лавринец увидел, что Юля Лукошина исчезла в толпе, он больше не видел ее синей вязаной шапки. Он кинулся к тому месту, где стояла Юля, но протиснуться сквозь толпу не получалось, его оттиснули в другую сторону. В этот момент Юля попыталась подняться с колен, ей с трудом это удалось. Ею овладела паника, была минута, когда она подумала, что сейчас упадет на землю и тогда все... Затиснутая со всех сторон в гуще людской толпы, она, наконец, встала во весь рост, шапка съехала у нее набекрень, закрыв один глаз, прическа растрепалась. Она с трудом приходила в себя, тяжело дыша, поправила шапку на голове. Через какое-то время Сева с трудом протиснулся к ней через толпу и стал с ней рядом. Юлька, увидев Севу, радостно улыбнулась, но в глазах застыл страх. Дальше Юлька ничего не слышала и не видела, у нее было одно желание выбраться отсюда поскорей. Вдвоем с Севой они выбрались из толпы, они тут же ушли с митинга, дальше здесь оставаться у Юльки не было никакого желания.