Эпоха потрясений

Тем не менее расширение и модернизация нефтеперерабатывающих предприятий идет недостаточно активно. Например, в США с 1976 года не было построено ни одного нового завода. Несколько таких заводов сейчас проектируется, но основная проблема состоит в неопределенности экологических стандартов в будущем. Строительство нового нефтеперерабатывающего завода, как правило, предполагает финансовые обязательства сроком до 30 лет, поэтому такая неопределенность делает инвестиции очень рискованными. Чтобы обеспечить необходимое расширение перерабатывающих мощностей в США, необходимо ввести в действующее экологическое законодательство оговорку о неизменности правового режима для новых мощностей по переработке либо закрепить график внедрения будущих требований. Это позволит существенно прояснить ситуацию и станет стимулом для продолжения строительства.

Отставание темпов модернизации нефтеперерабатывающих предприятий привело к возникновению существенного ценового разрыва между светлыми сортами нефти (такими как Brent), которые проще подвергаются переработке, и тяжелыми сортами типа Мауа. Кроме того, дефицит мощностей открывает возможности повышения прибыльности нефтепереработки, что также вносит вклад в рост цен на бензин и другие нефтепродукты.

Почему баланс спроса и предложения стал таким хрупким, что даже капризы погоды, не говоря уже о диверсиях и локальных беспорядках, ощутимо влияют на мировые поставки энергоносителей, а следовательно, и на развитие мировой экономики?

Во время первой волны роста нефтяной промышленности (в конце XIX века) производители исходили из того что устойчивость расширения рынка зависит главным образом от стабильности цен. Рычаги ценообразования находились в руках американцев, и в первую очередь Джона Рокфеллера. К началу нового столетия он достиг определенных успехов в стабилизации цен. установив контроль над 90% американских нефтеперерабатывающих предприятий. Даже после того как в 1911 году Верховный суд США раздробил рокфеллеровскую компанию Standard Oil, рычаги ценообразования остались в Соединенных Штатах — сначала у американских нефтяных компаний, а позднее у Комиссии по железным дорогам штата Техас. Десятилетиями эта комиссия повышала лимиты нефтедобычи с целью подавления ценовых скачков и понижала объемы разрешенной нефтедобычи для предотвращения резкого падения цен'.

Действительно, еще в 1952 году на производство нефти в США (44% из которой добывалось в Техасе) приходилось более половины мировой нефтедобычи. В 1951 году излишки техасской нефти использовались для смягчения последствий неудачной национализации иранских нефтяных месторождений, осуществленной Мохаммедом Моссадыком. Излишки американской нефти также выбрасывались на рынок для противодействия ценовому давлению в период Суэцкого кризиса 1956 года и Шестидневной войны 1967 года.

Однако историческая роль американского черного золота завершилась в 1971 году, когда растущий мировой спрос в конце концов поглотил избыточные нефтедобывающие мощности в США. С того времени Соединенные Штаты утратили свою энергетическую независимость. Вначале ценовые рычаги переместились к нескольким крупным ближневосточным производителям, а затем процесс ценообразования стал определяться глобальным рынком, более мощным, чем какая бы то ни было отдельная структура.

Чтобы использовать обретенное могущество, в начале 1970-х годов многие нефтедобывающие страны, особенно ближневосточные, национализировали свои нефтяные компании. Но в полной мере это могущество проявилось лишь после нефтяного эмбарго 1973 года. Тогда заявленные цены на нефть в Рас-Тэмнуре {Саудовская Аравия) поднялись выше $11 за баррель, оставив далеко позади те S1,80, которые давали за баррель с 1961 по 1 970 год. Дальнейший рост цен, который сопутствовал Иранской революции 1979 года, довел стоимость нефти до $39 за баррель к февралю 1981 года ($77 в ценах 2006 года). Таким образом, с учетом инфляции максимум 2006 года соответствует рекорду 1 981 года.