Эпоха Рамсесов. Быт, религия, культура

Его величество успокаивает своего товарища по оружию. Фараон ничего не боится. Воины покинули его, вместо того чтобы занять боевые позиции. С ним не осталось ни приближенного, ни колесничего, ни проводника, ни военачальника. Но ведь не напрасно Рамсес поставил столько памятников и столько обелисков отцу своему Амону, наполнил пленными его храмы, отправлял ему корабли с экзотическими товарами. Призыв фараона долетел до Фив. Теперь у него союзник, который один стоит миллионов. Рамсес мечет стрелы направо, обороняется щитом слева. Две тысячи пятьсот вражеских колесниц опрокинуты. Руки не повинуются его врагам. Они не могут больше стрелять, не могут поднять меч. Фараон загоняет их в воду, как крокодилов. Те, кто полз по земле, уже не встают. «Подлый царь Хатти», смотревший на все это в окружении своих воинов и колесниц с тремя воинами на каждой, теперь в страхе поворачивается к фараону спиной. Все его воины и колесницы, все его союзники, царь Луки, царь Ирчу, царь Месен, царь Илиона, царь дарданов, царь Кешкеша, царь Каркиша и царь Алеппо и даже его собственные братья бегут, потрясенные подвигами фараона, и кричат: «Спасайтесь, кто может!», а его величество мчался за ними, как Тифон. Он обрушивался на них пять раз, как Баал в час своего могущества. Он сжег всю равнину Кадеша, чтобы больше никто не узнал это место, истоптанное его врагами.

Теперь воины возвращаются, поскольку сражение уже выиграно благодаря силе и храбрости фараона, а может быть, и по какой-то другой причине, о которой автор этой эпической поэмы не счел нужным упомянуть. Фараон осыпает их насмешками и упреками: «Ни один из вас не устоял и не протянул мне руки, когда я сражался. Клянусь ка

отца моего Амона, если бы был я в Египте подобен отцу моих отцов, который не видел сирийцев, и не воевали они против него… не вернулся бы в Египет из вас ни один, чтобы рассказать о своей службе позорной!.. Преступление, совершенное войском моим и колесничими моими, столь велико, что не выразить словом… страны чужие, видевшие победу мою, прославят имя мое в дальних землях неведомых».

Воины покорно воздают почести своему отважному повелителю. Знатные сановники и колесничие восхваляют могущество его рук: «Вот он, отважный воитель, стойкий сердцем! Ты спасаешь войско свое и колесничих своих! Ты сын Амона, повергающий врагов десницей его! Ты превращаешь страну хеттов в развалины мощной дланью своею! Ты ратоборец великий, и нет тебе равного! Ты царь, сражающийся за войско свое в день битвы! Ты храбр сердцем, первый в сражении! Не тревожит тебя обилие стран, выступивших против тебя! Великим победителем предстаешь ты пред войском своим и всей страной! Говорим тебе это без лести – ты защитник Египта, покоритель стран чужеземных! Ты сломал хребет страны хеттов навеки!» Но фараон отвечает только новыми упреками: «Что с вами, военачальники мои, войска мои и мои колесничие, не умеющие сражаться! Разве не возвеличивается человек в городе своем, когда возвращается он, проявив доблесть перед владыкой своим, славой осиянно имя такого воина отныне и впредь. Почитают человека искони за могучую длань его! Разве я не творил вам добра, что покинули вы меня одного среди врагов!»

Упреки эти не так уж страшны: войско просто лишится очередных награждений. А вот другой властитель, Пианхи, действительно разгневался на свое войско, хотя оно неплохо сражалось. Его воины заставили Тефнахта бежать на север с жалкими остатками его отрядов. Однако Пианхи хотел одним ударом захватить или уничтожить всех врагов. Когда войско узнало о разочаровании своего военачальника, оно с ходу захватило три укрепленных пункта, хотя противник защищал их с небывалым ожесточением. Фараон узнал об этом, но все еще не был удовлетворен. Он предстал перед войском на колеснице, запряженной двумя конями. Колесница стояла на палубе его корабля. Разъяренный, как пантера, фараон обрушился на воинов: «Разве медлительность, с которой вы выполнили мое поручение, – это стойкость в битве? Разве завершился год, распространив страх в Нижнем Египте и нанесен их врагам мощный и болезненный удар?»

Тем временем подлый царь Хатти, этот изменник, присылает посланца, чтобы тот восславил фараона, как самого Ра, и сказал: «Ты Сутех, сам Баал, страх пред тобой – клеймо твое на стране хеттов». Посланец доставил письмо с просьбой о перемирии: «Говорит слуга твой, дабы ведали: ты – сын Ра, зачатый от семени его. Дал он тебе одолеть все страны, собравшиеся вместе. Страна Египет и страна хеттов – рабы твои, они под стопами твоими. Дал их тебе Ра, отец твой прекрасный. Не сокрушай нас. Ведаю, мощь твоя велика. Сила твоя тяготеет над страной хеттов. Разве хорошо, что ты убиваешь слуг своих? Твой лик свиреп, нет у тебя милосердия. Вчера ты убил сотни тысяч… пришел ты сегодня и не оставил наследников нам. Не будь жесток в деяниях своих, царь! Мир благотворнее битвы. Дай нам дыхание жизни».