Эпоха викингов в Северной Европе и на Руси

Железо с XV в. до н. э. было известно малоазийским металлургам, прежде всего преимуществами получения металла в результате сравнительно несложного «сыродутного процесса» при t° 1150°-1350° (t° плавления железа +1528° требовала высококвалифицированной металлургии). До XIII в. до н. э. новый металл выступал как новая ценность (превосходившая золото), прежде всего в материально-ценностной, сакральной, метафорической функции («твердый как железо», «железное сердце» — эпитеты в похвалах царей древневосточных надписей). В XII-XI вв. до н. э железо становится основным материалом для изготовления орудий труда, а в первую очередь — оружия у народов и государств Малой Азии, Закавказья; в IX—VII вв. до н. э. Древний Восток и Европа переживают «железную революцию». Резко возросла милитаризация племенных обществ и древних держав, таких как грозная Ассирия, а затем Держава Ахеменидов. Наступила «эпоха железного меча, плуга и топора» (Энгельс, 21).

Плужное земледелие и соответствующая ему «парцеллизация» крестьянского хозяйства (от латинского parcella, аналог греческого кчера) становятся основою социально-экономического уклада европейских народов по мере освоения металлургии железа и перехода к его массовому применению, от «раннего» к «развитому железному веку», и эти ступени последовательно проходят все европейские народы: греки времен Гесиода (VIII в. до н. э.), за ними — италики, освоившие новый уклад у греков Кампаньи; заальпийские кельты, пиренейские иберы, балканские иплирийцы — в середине I тыс. до н. э. (V-IV вв.); спустя столетия наступает черед германцев, славян, балтов. По сравнению с медью и бронзой, тесно связанными с монополиями древних горно-металлургических областей, железо обильно и повсеместно представлено в виде «болотных» и «луговых»руд, доступных для простейшей обработки. Однако качественный металл требует развитой индустрии горного и кузнечного дела, поэтому переход от «раннего» к «развитому» железному веку порою отделен рядом столетий у разных народов древней Европы.

Железный век Европы делят на два периода — гальштаттский и латенский (названные по лидирующим в VIII—VI и V-I вв. до н. э. археологическим культурам). Периоды делятся на этапы и ступени (общеевропейские— А, В, С и т. п., с более дробными и локальными подразделениями); дробная археологическая хронология и тесная связь судеб этносов гальштаттской и латенской эпохи с античным миром позволяют рассматривать их как полноправных участников «европейского процесса», в итоге которого большинство народов Европы, от берегов Средиземного моря и Атлантического океана до Рейна и Дуная, вошли в состав этого мира, поддаными или гражданами Римской империи.

Этому объединению предшествовал период фактического господства в заальпийской Европе, отделенной горными массивами Альп и Балкан от Италии и Греции, кельтов, создавших на основе «латенской культуры», по существу, самостоятельную «кельтскую цивилизацию» Средней и Западной Европы, в IV-I вв. до н. э. успешно соперничавшую с античной (Филип 1961). Государства кельтов по границам греко-римского мира состязались с ним в могуществе. Вторжения галлов в Италию, галатов и скордисков — в Элладу и Малую Азию доставляли немало хлопот римским консулам и эллинистическим басилевсам. Фаланги и легионы с трудом отражали неудержимый натиск огромных толп отчаянной и бесшабашной кельтской пехоты, бросавшейся в бой — нагими, но в боевой раскраске, со вздыбленной щетиной закрепленных известью воинских причесок и с достаточно эффективным вооружением: тонкими, но большими щитами, длинными «галльскими мечами» и тяжелыми копьями.

Элитарная культура кельтской знати, с боевыми колесницами, аристократической конницей, вычурным наступательным и защитным оружием, дорогой металлической посудой для пиршеств, пышным убором — золотыми, серебряными и бронзовыми шейными, ручными и ножными обручами, гривнами-торквесами, браслетами и кольцами, металлическими поясами, нарядными и сложными фибулами, — становилась эталоном и образцом для подражания у знати соседних племен. Верования и ритуалы, разработанные общекельтским жреческим сословием «друидов», погребальные обряды кельтов и различные вариации «латенского» художественного стиля изделий ремесленников, распространявшиеся из кельтских раннегородских центров—оппидов (oppidum — укрепление, обнесенное стеною в технике «галльской кладки» сухим камнем, без раствора сложенным в деревянный бревенчатый каркас стены), во многом определили облик «латенизированных» культур некельтских народов, от Рейна до Вислы и далее на восток до Днепра. Эти народы, предки и ранние объединения германцев, фракийцев, славян, сарматов, балтов, соотносились с «кельтской цивилизацией» как ее «варварская периферия», и ближние из них также беспокоили кельтский мир нарастающими вторжениями, как кельты—греков и римлян (Еременко 1997).