Эра падающих звёзд

– Идея специальной подготовки мне нравится – займитесь её разработкой. И обычно такие программы стоят недорого. А вот широкое привлечение славянских союзников… У меня есть сомнения. У восточных славян женственная психическая конституция: со временем они становятся исполнительными, но сначала пытаются продемонстрировать свою независимость, иногда очень агрессивно. Чистый бизнес они смешивают с личным отношением. Использовать их с самого начала… Не знаю. Это надо обсудить дополнительно.

У двери он развернулся и пошёл обратно:

– Продолжайте, Джо.

Генерал надел очки:

– После того, как будет применено ядерное оружие большой мощности для устрашения противника и выведения из строя основных его сил, комитет начальников штабов предполагает возможность широкого использования тактических ядерных боеприпасов: артиллерийских снарядов, авиационных бомб и инженерных фугасов мощностью, в основном, от одной сотой килотонны до пятнадцати килотонн, стоящих на вооружении у нас и наших союзников. Тактика их применения разработана давно, но в связи с разоружением конца двадцатого века специалистов в войсках фактически нет. Самих боеприпасов достаточно.

– Я надеюсь, – президент, дойдя до окна, развернулся на второй круг, – снарядов не понадобится много. Ведь, с ваших слов, горячая фаза конфликта продлится не более нескольких суток. Так?

– Да. И хотя я говорил о зиме, но это просто необходимая подстраховка и просчёт собственных действий при неблагоприятном развитии событий. Мы обязаны всё предусмотреть.

– Но тогда, – Брандт остановился, повернулся к генералам, – для экономии ресурсов и времени, может быть, следует разделить план на две части? Первая – минимум, который должен привести к капитуляции противника в случае войны. Вторая (дополнительная) – развитие ситуации не по плану. Думаю, следует сосредоточиться на ресурсах, необходимых для глобального обезоруживающего удара и комплексе мер, необходимых в первые двое-трое суток конфликта. Вы меня понимаете? Надо заложить основы для немедленного перехода к дополнительной части плана, но на сто процентов должна быть обеспечена лишь основная. Наша нация не раз демонстрировала, что может запустить второе дыхание.

Глава девятнадцатая

Колонна подъезжала к Ярково. У старших групп и пикетов имелся фоторобот предполагаемой диверсантки – их размножили на принтере в штабе.

Первый пикет выставили возле заправки «Хорос», немного не доезжая до села. По команде Соларина «Нива», уазик и «Газель» остановились и трое ополченцев покинули кузов грузовика. Следующий пикет выставили примерно через версту, на первом пересечении одной из сельских улиц с шоссе. При этом бронемашины продолжали двигаться по трассе не останавливаясь, и две из них на полной скорости пронеслись через всё село, чтобы перекрыть наиболее вероятное направление отхода диверсантов, пока другие рассредоточивались по позициям.

На то, чтобы все заняли свои места, ушло около пятнадцати минут. Сразу после этого Коленский поднял в воздух первый квадрокоптер, его зам – второй. Рахматуллин со своими людьми доехал до конца Пролетарской улицы, спешился и едва приготовился начать обход домов, как Соларин радировал: «Радиоцентр запеленговал сигнал неизвестного передатчика». Координаты передатчика находились вблизи пересечения улиц Пролетарской и Рабочей. Старлей приказал кэдэошникам немедленно туда выдвигаться.

Ильяс раскрыл карту. Совсем рядом: по прямой – меньше четырёхсот метров, но проехать можно только по улице, а значит – больше полукилометра.

– По машинам, вперёд, – скомандовал он.

Быстро заняли места, и уазик понёсся по улице, поднимая клубы пыли к великому неудовольствию жителей – прежде пыль доставляла неудобство, а теперь поднимала в воздух радионуклиды. Существовало такое мнение.

К месту также было приказано выдвинуться заму Коленского – старшему сержанту Шульцеву. Он тоже находился рядом, в пятистах метрах, и управлял квадрокоптером. Ну и сам Соларин, с резервным отделением, выехал в координаты на БМП. Рахматуллин по пути прихватил двух бойцов Шульцева – те подсели на полик багажного отделения.

Когда уазик подкатил к указанному месту, Рахматуллин сразу определил строение, которое диверсанты могли выбрать под своё пристанище: высокий дом с обширной мансардой и крышей кирпичного цвета. Он был отделён от перекрёстка двумя другими домами, но возвышался над ними и, без сомнения, отлично подходил для наблюдательного поста. Кроме того, он был крайним в ряду: дальше – огород, за ним – луга с ивовыми и берёзовыми островками. А ещё дальше, метрах в четырёхстах, – полускрытые кустарником ветхие развалины, вероятно, коровника или птицефермы, заброшенной ещё на закате Союза. Поблизости – перекрестие дорог, околичной и выбегающий за пределы села Рабочей улицы.

В трёхстах метрах к западу стояла телевизионная вышка, и рядом с ней (там околичная дорога делает поворот) занял позицию пикет, поэтому уйти огородами за село из оцепляемого квадрата было невозможно.