Читаем Эразм Роттердамский Стихотворения. Иоанн Секунд Поцелуи полностью

26. К ЛЕСБИЮ, ТЕМА О ДЕНЬГАХ[149]

Коль достигнуть чего желаешь, Лесбий,Нет нужды находить тебе патронов,[150]Если твой кошелек раздут от денег.Нет патрона, чтоб был он денег лучше.Если ж нет у тебя такой опоры,
То напрасно, поверь мне, друг мой Лесбий,Цицерон защищал тебя бы самый.Ничего убедить быстрей не может,Ничего кошелька быстрей благого.10 С ним, кем хочешь ты быть, тем будешь тотчас:Знатен, красноречив, красив ты будешь,Будешь непобедим, любим и мудр ты.
С кошельком консул ты и император;Хочешь, сделает он тебя и богом,Равным Зевсу. Когда ж кошель набитыйТяжелить перестанут деньги, — сноваТем же станешь, кем был ты прежде, Лесбий.Так любезен своим друзьям ты будешь,Как, считаю я, к ним приходит первый
20 Воздержания день: ведь им приятнаЛишь бутыль до краев, да кухни запах.Так, лишь только иметь не станешь, Лесбий,Ты шкатулки, — и вот не мил ты: денегНе даешь, и тебя не любят больше.

27. ДВЕ СЕРЕБРЯНЫЕ СОЛОНКИ, ПОСЛАННЫЕ В ДАР НЕКОЕМУ АББАТУ МОНАХИНЯМИ МОНАСТЫРЯ, ВСЮДУ ИЗВЕСТНОГО КАК «ДОЛИНА ДЕВ»[151]

Здесь мы солонки от «Дев из долин»; мы две без порока:Чистое этого все лишь и достойно стола.

28. НАДПИСЬ НА ДРУГОЙ СОЛОНКЕ[152]

Девственность — блеск серебра, а соль — это самая мудрость.Дева дает серебро; отче, ты соли добавь.

29. ЭПИТАФИЯ ОДИЛИИ, КОТОРУЮ НАДО ПРИКРЕПИТЬ НА КЛАДБИЩЕ ПОД ЗНАКОМ РАСПЯТИЯ[153]

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Сага о Ньяле
Сага о Ньяле

«Сага о Ньяле» – самая большая из всех родовых саг и единственная родовая сага, в которой рассказывается о людях с южного побережья Исландии. Меткость характеристик, драматизм действия и необыкновенная живость языка и являются причиной того, что «Сага о Ньяле» всегда была и продолжает быть самой любимой книгой исландского парода. Этому способствует еще и то, что ее центральные образы – великодушный и благородный Гуннар, который никогда не брал в руки оружия у себя на родине, кроме как для того, чтобы защищать свою жизнь, и его верный друг – мудрый и миролюбивый Ньяль, который вообще никогда по брал в руки оружия. Гибель сначала одного из них, а потом другого – две трагические вершины этой замечательной саги, которая, после грандиозной тяжбы о сожжении Ньяля и грандиозной мести за его сожжение, кончается полным примирением оставшихся в живых участников распри.Эта сага возникла в конце XIII века, т. е. позднее других родовых саг. Она сохранилась в очень многих списках не древнее 1300 г. Сага распадается на две саги, приблизительно одинакового объема, – сагу о Гуннаро и сагу о сожжении Ньяля. Кроме того, в ней есть две побочные сюжетные линии – история Хрута и его жены Унн и история двух первых браков Халльгерд, а во второй половине саги есть две чужеродные вставки – история христианизации Исландии и рассказ о битве с королем Брианом в Ирландии. В этой саге наряду с устной традицией использованы письменные источники.

Исландские саги

Европейская старинная литература / Мифы. Легенды. Эпос / Древние книги
Гаргантюа и Пантагрюэль
Гаргантюа и Пантагрюэль

«Гаргантюа и Пантагрюэль» — веселая, темпераментная энциклопедия нравов европейского Ренессанса. Великий Рабле подобрал такой ключ к жизни, к народному творчеству, чтобы на страницах романа жизнь забила ключом, не иссякающим в веках, — и раскаты его гомерческого хохота его героев до сих пор слышны в мировой литературе.В романе «Гаргантюа и Пантагрюэль» чудесным образом уживаются откровенная насмешка и сложный гротеск, непристойность и глубина. "Рабле собирал мудрость в народной стихии старинных провинциальных наречий, поговорок, пословиц, школьных фарсов, из уст дураков и шутов. Но, преломляясь через это шутовство, раскрываются во всем своем величии гений века и его пророческая сила", — писал историк Мишле.Этот шедевр венчает карнавальную культуру Средневековья, проливая "обратный свет на тысячелетия развития народной смеховой культуры".Заразительный раблезианский смех оздоровил литературу и навсегда покорил широкую читательскую аудиторию. Богатейшая языковая палитра романа сохранена замечательным переводом Н.Любимова, а яркая образность нашла идеальное выражение в иллюстрациях французского художника Густава Доре.Вступительная статья А. Дживелегова, примечания С. Артамонова и С. Маркиша.

Франсуа Рабле

Европейская старинная литература