Эрек и Энида. Клижес

Примечания

ОБОСНОВАНИЕ ТЕКСТА

Хотя до нас дошли, по-видимому, не все произведения Кретьена де Труа и объем его творческого наследия все еще вызывает споры (так, нередко берут под сомнение принадлежность нашему поэту его «Вильгельма Английского»[224] или же приписывают ему некоторые анонимные произведения[225]

), основные его книги — пять рыцарских романов — сохранились в достаточном количестве списков: роман «Эрек и Энида» представлен семью списками и четырьмя фрагментами, роман «Клижес» — также семью рукописями и пятью фрагментами. Рукописная традиция произведений Кретьена глубоко и всесторонне изучена современным французским медиевистом Александром Миша; классификация рукописей и их детальная характеристика дана в его капитальной работе[226].

Установление критического текста того или иного произведения Кретьена связано, между тем, с определенными трудностями. Ни одна подлинная рукопись поэта до нас не дошла. Существующие списки содержат в себе немало описок, прямых ошибок и, возможно, посторонних интерполяций. Сопоставление рукописей нередко позволяет обнаружить явное вмешательство переписчика в кретьеновский текст, но не дает возможности решить все вопросы. В настоящее время обычно выбирают одну рукопись как основной источник текста и ее ошибки и лакуны исправляют или восполняют при помощи других рукописей. Однако при установлении текста романов Кретьена де Труа долгое время пользовались методом немецкого филолога прошлого столетия К. Лахмана (так называемым методом «общих ошибок»; см. его критику в работах Д. С. Лихачева[227]

). И до сего времени наиболее авторитетными являются многочисленные издания произведений Кретьена, осуществленные последователем К. Лахмана немецким медиевистом Венделином Фёрстером. Начиная с 1884 г. он выпустил 13 различных изданий романов Кретьена де Труа. Эти издания не раз подвергались серьезной критике, но не были заменены другими. Метод работы В. Фёрстера был прокламированно эклектичен, а тем самым — нередко противоречив и произволен. Ученый обычно прибегал к контаминации данных разных рукописей, руководствуясь не столько методом «общих ошибок», сколько своим пониманием языка и стиля Кретьена, здравым смыслом и, наконец, вкусом. Но непроизвольно В. Фёрстер пришел к иному методу, нигде об этом не сказав открыто: публикуя какой-либо роман Кретьена де Труа, он отдавал предпочтение той или иной рукописи, которую он считал наиболее авторитетной, т. е. избирал ее в качестве основного источника текста. Внесение же в нее поправок и иных чтений было в его изданиях недостаточно последовательным.

Иной путь был предложен видным ученым-медиевистом Марио Роком, что отразило существенные сдвиги в зарубежной текстологии нашего времени. М. Рок предлагал публиковать текст конкретной рукописи, исправляя в нем лишь явные описки, но не восстанавливая купюр и не делая из него изъятий. Такой вид публикации (конечно, при выборе действительно авторитетной рукописи), безусловно, имеет право на существование, но не может подменить собой критического издания средневекового текста.

М. Рок начал публикацию всех романов Кретьена де Труа по тексту одной и той же рукописи; он успел издать три кретьеновских романа («Эрека и Эниду», «Рыцаря со львом» и «Рыцаря телеги»; в этой серии «Клижес» был напечатан А. Миша, а «Персеваль» — Ф. Лекуа). В основу всех этих публикаций была положена одна и та же рукопись Национальной библиотеки (В. N. fr. 794), датируемая серединой или даже первой третью XIII в. Рукопись эта (так называемый «список Гюйо») вошла в состав библиотеки в 1733 г. как дар Эмбера Шатр де Канже. Это объемистый манускрипт, на 423 пергаментных листах которого в три столбца по 44 строки в каждом переписаны все пять романов Кретьена (в такой последовательности: «Эрек и Энида», «Рыцарь телеги», «Клижес», «Рыцарь со львом», «Персеваль»), а также ряд других популярных произведений эпохи («Роман о Бруте» Васа, «Роман о Трое» Бенуа де Сент-Мора, «Атис и Профилиас» Александра де Берне и др.).

Гюйо, как полагают исследователи[228], держал свою лавочку переписчика (скрипторий) в городе Провене, в Шампани (хотя и был по происхождению, видимо, парижанином). Это обстоятельство полезно отметить: ведь уроженцем Шампани был и наш поэт; в этой провинции протекли многие годы его жизни. Таким образом, «список «Гюйо» возник на родине Кретьена, в непосредственной близости от тех мест, где жили его именитые покровители (Мария Шампанская) ; от эпохи Кретьена он отделен всего пятью или шестью десятилетиями. Это делает его надежным источником текста кретьеновских романов. Между тем, «список Гюйо» почти не был использован В. Фёрстером, считавшим его недостаточно авторитетным и отдававшим предпочтение родственной ему рукописи первой трети XIII в. (В. N. fr. 1450), родиной которой была Пикардия.

«Список Гюйо» отмечен целым рядом индивидуальных черт. Мэтр Гюйо, конечно, не считал себя соавтором поэта, но высоко оценивал свой труд. Недаром, заканчивая «Рыцаря со львом», он написал: