Еретик

Мои глаза не смыкались. Я не мог отпустить идею отправиться на поиски Монолита. Казалось, в них смысл жизни. Я даже слышал, как камень звал меня. Видел блестящие свинцовые грани стекловидной массы. Она напоминала «слоновью ногу» — чудесный сплав, обнаруженный в восемьдесят шестом. Его не брали ни кирка, ни пуля. Мной овладела маниакальная тяга к Монолиту. Я пытался думать о другом — бесполезно. Загадочное могущественное существо манило к себе.

Вот, вот он психоз. Я, как Альт, начал причислять неживое к живому. Меня будто лихорадило, тело покрылось испариной.

Желая отогнать наваждение, я поднял дрожащими руками Псалтирь, подставил первую страницу под свет Луны и занялся чтением первого псалма. Поначалу буквы оставались буквами, мешались и скакали. Я перечитывал одни и те же строки раз за разом.

«Расторгнем узы их, и свергнем с себя оковы их». Взыгравшая фантазия усмирялась, взбудораженные нервы успокаивались. «Ты поразишь их жезлом железным, сокрушишь их». Уверенность в собственных силах росла. «Ты найдешь выход. Все будет хорошо», — шептал внутренний голос. «Многие говорят душе моей: нет ему спасения в Боге. Но ты, Господи, щит предо мною, слава моя, и ты возносишь голову мою», — строки, точно огнем воспылали. На всей странице я видел только их. Они клеймом выжглись в памяти. Внутри поселилось необъяснимое волнение. Я с трудом дочитал псалом и почувствовал, как навалилась усталость. «Ложусь я, сплю и встаю, ибо Господь защитит меня», — прочел я дважды и, полный спокойствия, уснул.

Проснулся я несколько иным. Просветленным и очищенным, что ли. Будто пропустили через сито, и по ту сторону решетки остались все невзгоды, болезни и заботы. Словно заново родился. Я ощущал удивительную легкость. Казалось, земное тяготение не властно надо мной. Может, я… умер?

Бросило в пот. Резко сел и скрючился от боли в ребрах. Жив, черт возьми, еще как жив.

Отдышался, медленно встал на ноги, оперся о подоконник. Небо над Припятью окрасилось румянцем. Темный лес прятал молчаливые серые здания. По улице Лазарева брела стайка слепых псов. Они принюхивались, водили мордами — учуяли трупы у ДК. Под окнами, среди стволов ольхи плелся зомби. Позади него из ниоткуда появился здоровенный упырь, обхватил зомби «замком» и облепил шею мясистыми щупальцами. Зомби задергался, автомат застучал очередью по мерзлой земле. Вампир не испугался, держал жертву крепко и сосредоточенно высасывал кровь. Зона… Каждый норовит съесть другого. Здесь свято чтят закон Дарвина: выживает сильнейший.

— Кто стрелял? — встревожился Альт.

Только что сталкер мирно посапывал и вот уже стоял рядом, осматривал окрестности. Зона хорошо натренировала его.

— Упырь завтракает, — ответил я.

— А…

Альт потерял интерес к улице, заметил вопрошающий взгляд Миледи и сказал ей:

— Ложная тревога, спи.

Поразительное хладнокровие! У меня при одном упоминании о кровососущей братии мурашки бежали по спине. Альт настолько свыкся с Зоной, что чувствовал себя, как дома. Уж не Господь ли послал мне такого помощника? Не с Божьей ли помощью я попал в группу Дегтярева? Не Бог ли спас меня от смерти в аномалии? Не Его ли длань отделила меня от товарищей, дала свободу действий? Уж очень много везения. В то же время Альт отказался вести меня к Монолиту. Не знак ли это: искомое вовсе не в промзоне?

Нет, я спятил. Во всем вижу Божье участие. Или хочу видеть… Не оттого ли Зону одухотворяют, потому что так легче? Необъяснимое пугает, тревожит. Соблюдение этикета Зоны — не что иное как борьба со страхом смерти. Ты блюдешь законы Зоны, проявляешь к ней уважение. Если она разумна, то логично ожидать ответной милости.

— Череп, о чем задумался?

Альт и его псина изучали игру моего лица.

— Я пойду с тобой, — решение далось тяжело, но я верил, что оно правильное.

Альт улыбнулся краем губ и одобрил выбор:

— Правильно. Нечего под пули монолитовцев подставляться. Я тебя выведу. Даст Аллах, Зона будет тебе вспоминаться с легким сердцем.

— Погоди, я не говорил о Большой Земле. Мне по-прежнему нужны деньги, и я намерен получить их за артефакты.

Альт поскучнел, посмотрел на мой живот, спросил снисходительно:

— Как же ты собираешься собирать артефакты? Ты, как портной без иглы.

— То есть?

— Артефакты радиоактивны, а тебе придется их подолгу носить при себе. Нужны свинцовые контейнеры, они значительно уменьшат облучение твоего тела.

Я ответил не сразу. На ум приходило лишь мародерство. Липучее, гадкое слово, но… с каждой секундой я убеждался все сильнее, что мародерство — важный пункт в инструкции по выживанию в Зоне, такая же жизненная необходимость, как вода и «калаш» с полной обоймой. А лучше двумя. Или тремя. В идеале — полный рюкзак. Полный, но невесомый.

— Может, у наемников найду, — сказал и сам себе опротивел.

— Найдешь. Эти любят устраивать торги, ежели найденный артефакт не заказан изначально. Но и костюм твой заточен не под Зону, а больше штурмовой. Как понимаешь, комбинезон с трупа не стянешь. От дырявого проку мало.