Эрин. Пересекая Бездну

– Всё остальное, что ты видишь здесь, – хорошая работа. Новодел, хотя и приличный. – Она небрежно махнула в сторону диадем, серёг и колье, усыпанных драгоценными камнями высшей пробы. Каждое изделие стоимостью в небольшое состояние. – Но это… – леди бережно погладила подвеску. – У этой подвески есть история, девочка. – Глаза её подёрнулись дымкой, и она начала рассказ, будто вернувшись в прошлое.

Эту подвеску отец леди подарил её матери на свадьбу. Дальнейшая история ювелирного изделия напоминала закрученный детектив. Я стояла как зачарованная, пока безупречная английская дама вела рассказ. По её горделивой осанке, элегантной одежде и спокойному взгляду невозможно было сказать, что когда-то эта женщина познала ужас войны, потерь и голода. И красной нитью в повествовании являлась жемчужная подвеска – безмолвный свидетель поколений, хранимый семьёй даже в самые трудные времена.

Леди подошла и аккуратно застегнула подвеску на моей шее.

– Запомни, девочка: мода и люди, даже книги и картины проходят. Но драгоценности, они остаются. Все мы исчезнем, а бриллианты будут хранить наши тайны. Мне нравится твой выбор. Хочу, чтобы сегодня весь мир увидел эту подвеску и её историю, – сказала женщина, поправляя мне волосы. – Выбор сделан! – объявила она всем безапелляционным тоном.

Её помощники стали тут же сворачивать остальные футляры и коробочки. Съёмочная команда засуетилась. Они уже нацелились на диадему с рубинами, а тут такое невезение. Но перечить никто не посмел. И только я, на тот момент девочка шестнадцати лет, была в полном восторге.

Я запомнила урок той дамы. И когда пришло время выбирать, чем заниматься в жизни, ювелирное мастерство откликнулось во мне как нечто самое правильное. Однако только теперь понимала, насколько пожилая леди была права. Люди проходят. Я тоже почти прошла. От меня ничего толком не осталось, а драгоценности – вот, живут! Надеюсь, за свою жизнь у меня получилось создать хотя бы одну «подлинную вещь».

Сигарета потухла. Я подожгла ещё одну и стала печатать ответное сообщение, когда меня отвлёк шум. На дороге, прямо перед моим укрытием стояла женщина и прижимала к бедру мальчишку. Женщина плакала и кричала. Тут такое часто можно увидеть, я поначалу даже не особо прислушалась, а потом поняла, что она умоляет кого-то невидимого для меня опустить оружие.

– Ты шлюха! Куда ты тащишь моего сына? – услышала я полупьяный мужской выкрик.

– Опусти ствол!

Женщина пятилась, скрываясь из моего обзора. Я встала с лестницы. Очень осторожно, чтобы старые перекладины не скрипнули. Прижалась к стене, ожидая появления пьяной скотины с пистолетом. И дождалась. Я видела только его спину и поднятую руку.

– Пошла домой, шлюха! Домой, я сказал! – приказывал верзила, размахивая стволом.

Женщина прижала ребёнка ещё теснее и сделала несколько шагов назад.

– Решила сбежать от меня… Хер с тобой, – верзила сплюнул на асфальт. Послышался звук взведённого курка.

И события произошли одновременно.

– Сдохни, сука! – выкрикнул мужик.

Я вылетела из укрытия, хватая его за руку, стараясь отобрать пистолет. Раздался выстрел. Ещё успела услышать крик женщины. Потом стало тепло и совсем-совсем не больно.

***

В грязном переулке одного из самых поганых кварталов Лос-Анджелеса сердце молодой женщины натужно сжималось, в такт ему выплёскивалась живительная карминовая жидкость. Она закрыла глаза и с мученическим наслаждением грелась в волнах собственной смерти.

Убийца сбежал сразу после выстрела, потому ни он, ни истошно кричащая женщина с ребёнком не слышали, как умирающая прохрипела на чистом русском: «Спасибо… не… зря».

Лицо её было безмятежным, как у человека, который, наконец, нашёл то, что искал.

Глава 1.

Изначальное Древо

Я была мертва. Была уверена в этом так же, как и в том, что небо наверху, а земля внизу. Я искала смерти, и всё случилось даже лучше, чем могла предполагать. Ждала, верила, что в том жутком районе меня вскоре найдёт шальная пуля или нож. Но даже не надеялась, что моя смерть окажется ненапрасной, а спасёт сразу две жизни. Я ненормальная, раз испытываю благодарность к пьяной мрази за то, что пришил меня. Меня, а не ту женщину с малышом.

Разумеется, есть способы самоубийства проще, чем тот, что выбрала я. Но просто так покончить с собой не могла. Просто не могла, и всё. Повезло, обстоятельства сложились, как и хотела, одно мне было неясно. Почему я всё это помню? Почему всё ещё мыслю? Если я мыслю, значит, существую? Это ещё надолго? Когда уже совсем конец, тишина и пустота? Всё это крутилось во мне, пока летела то ли среди абсолютной тьмы, то ли ярчайшего света. С пространством происходило что-то совсем непонятное. А потом всё остановилось, или остановилась я.