Эркюль Пуаро

Вы уже давно решили, что ваша «любимая» жена протянет на этом свете недолго. Сразу же после женитьбы вы оба составили завещания, по которым оставляли друг другу все, чем владели. Трогательная забота! Не правда ли?

Я полагаю, первоначально вы собирались неторопливо обстряпать свои дела. Врачебная практика скомпрометирована, и вы вынуждены уехать в Канаду. Там вы снова превратились бы в Ричардса, а ваша жена присоединилась бы к вам. Затем жена скоропостижно умирает, оставив все свое состояние неутешному вдовцу. И вы возвращаетесь в Англию уже как Норман Гейл. Конечно, в Канаде вам здорово повезло, и вы нажили хорошие деньги. Вот таков был ваш план, но мой неуместный приезд в Париж все меняет. Вы решаете времени зря не терять.

Пуаро замолчал, а Норман Гейл, откинув назад голову, громко засмеялся.

– До чего же складно у вас получается, вы даже знаете планы людей на будущее. И почему вы не пишете детективных романов, как мистер Клэнси? – Голос его звучал злобно. – Никогда еще в жизни не слышал я такой мешанины из лжи и невежества. Все придуманное вами здесь, мосье Пуаро, ничем доказать нельзя.

Но Пуаро не так-то легко было сбить с толку.

– Вы так думаете? Но у меня есть и доказательства.

– Да неужели? – ухмыльнулся Норман. – Может быть, даже доказательства того, каким образом я убил Жизель, когда все до единого пассажира подтвердили, что я и близко к ней не подходил?

– Да, имеются доказательства и этому. Но сначала скажите, зачем вы возили с собой в портфеле белую медицинскую куртку? Вы ведь ездили отдыхать, были в отпуске. Я долго ломал себе над этим голову, но потом понял – куртка эта очень похожа на куртку стюарда.

А теперь я расскажу, как вы совершили убийство. Когда разнесли кофе и стюарды перешли в другой салон, вы направились в туалет, быстро облачились в свою белую куртку, заложили под щеки кусочки ваты, вышли, взяли из шкафчика кофейную ложечку и торопливо, как делают это стюарды, прошли по салону к креслу мадам Жизель. Потом нагнулись над жертвой, воткнули колючку ей в шею, открыли спичечную коробку, выпустили осу, быстро вернулись в туалет, сняли куртку и ленивой походкой возвратились обратно на свое место. Вся процедура заняла не более двух минут. Обычно никто никогда не обращает внимания на стюардов. Единственным человеком, который мог бы вас узнать, была мадемуазель Джейн. Но вы ведь знаете девушек! Стоит лишь ей остаться одной, да еще если ей хочется понравиться молодому человеку, как она тут же достает зеркальце, пудру и губную помаду. Окружающие для нее уже больше не существуют.

– Верно, – ухмыльнулся Гейл. – Весьма глубокомысленная теория, но ничего подобного не было. Какие у вас еще доказательства?

– Есть и другие, – сказал Пуаро. – Как я уже говорил, человек в разговорах всегда выдает себя. Вы имели неосторожность упомянуть, что в течение некоторого времени работали на ферме в Южной Африке. Вы не сказали, но я выяснил, что это была ферма, где разводили змей.

В первый раз за все время Норман Гейл испугался.

Пуаро продолжал:

– Вы были там под своим собственным именем Ричардса. Мы опознали вашу фотографию, присланную нам по фототелеграфу. Эта же самая фотография была послана в Роттердам, где подтвердили, что вы тот самый Ричардс, который вступил в брак с Анной Моризо.

Норман Гейл попытался что-то сказать, но не смог. Казалось, весь облик его изменился. Симпатичный и энергичный молодой человек напоминал теперь крысу с бегающими глазами, они искали, куда бы можно было спрятаться, но не находили выхода.

– Эта опрометчивость и разрушила ваш план, – сказал Пуаро. – Директриса приюта Святой Марии еще более ускорила ход событий, послав телеграмму Анне Моризо. Никак не отреагировать на телеграмму было бы подозрительно. Вы внушили своей жене, что, если она не скроет каких-то фактов своей биографии, она или вы будете заподозрены в убийстве, потому что оба вы по несчастному стечению обстоятельств оказались в самолете. Когда вы встретились с ней и выяснили, что я присутствовал при ее беседе с адвокатом, вы заторопились. Вы испугались, что я сумею выведать у Анны всю правду. Вероятно, и она сама уже начала подозревать вас. Вы засуетились, поспешили выпроводить ее из отеля и посадить в поезд, прибывающий в Булонь точно к отходу парохода. Затем вы силой влили ей в рот синильную кислоту и вложили пустую бутылочку в ее руку.

– Наглая ложь!

– О, нет. На теле у нее были обнаружены синяки.

– Говорю вам, это ложь!

– А на бутылочке остались отпечатки ваших пальцев.

– Ложь! На мне были...

– А! На вас были перчатки? Думаю, это небольшое признание, мосье, полностью выдало вас.