Ермак. Начало

– Третье, было первым, – усмехнулся Буревой. – Я постараюсь убедить полковника Винникова написать письмо-ходатайство для поступления Аленина в училище на казённый кошт. Такие офицеры, да ещё из амурских казаков нашему полку необходимы. Приедете в следующем году сдавать экзамены за училище, найдите меня Пётр Никодимыч.

– Огромное спасибо, Николай Петрович.

– Пока не за что. А что за обучение вы планируете организовать?

– Да Тимофей так моего Ромку за полгода выучил, что он экзамен по знаниям батюшке Александру легко сдал, а вдвоем они семерых казаков приготовительного разряда в драке уложили. На казачьем суде по этой драке было принято решение, если Тимофей выиграет в состязаниях казаков-малолеток, а Ромка на шермициях, то им в обучение отдадут казачат в возрасте тринадцати-пятнадцати лет.

– И как будет организовано обучение?

– Пока не знаем. Тимофей решит и организует, ему учить.

– Опять вы меня удивили, Пётр Никодимович. – Задумчиво протянул Буревой. – Значит организацией и программой обучения казачат займется Аленин.

– А кто же ещё! – ответил Селевёрстов. – У него разных книг у одного больше, чем во всей станице. От дядьки его Ивана остались, да и сам он уже много прикупил. Большой дом Алениных пустует, в пристрое он с Ромкой уже гимназиум организовали, чего там только нет. Вот у себя пусть и организовывает занятия.

– А знаете, Пётр Никодимыч, я вернее всего в следующем году не к албазинцам, а опять к вам на состязания и шермиции приеду. Хочется мне посмотреть, чего Аленин в обучении казачат добьется.

– Всегда рады видеть вас, ваше высокоблагородие!

– Ладно, не тянись во фрунт атаман. – Войсковой старшина похлопал Селевёрстова по плечу. – Пойдем казачат награждать. Заслужили они награды. Заслужили.

* * *

Получив в награду за бои 'В царя' патронташ, вместе с Ромкой сложил все призы за шермиции в сани Селевёрстовых, после чего, прихватив ещё по одной шашке, направились в центр поля, где готовились зажечь четыре больших костра, для прыжков через огонь. Также костры должны были освещать место для гуляний, так как начинало смеркаться.

– Тимоха, а нам скоро танцевать? – спросил меня Ромка.

– Не знаю, как скажут старейшины, – ответил я.

Победители на шермициях должны были станцевать танец с шашкой или шашками, который также оценивался. Я с Ромкой уже полгода 'танцевал' разработанные мной на базе, показанного ещё дедом Афанасием казачьего боевого танца с шашкой, как я их называл ката с шашкой, шашкой и кинжалом, а также двумя шашками. В разработанные или доработанные последовательность движений я добавил концентрацию ударов холодным оружием, а также некоторые 'танцы' надо было выполнять вдвоём, как в кендо.

Ромке эти 'танцы' сильно нравились, да и я стал замечать в последнее время, что после третьего-четвертого повтора каты впадал в какое-то состояние боевого транса. Казалось, что время замирало, а скорость моих движений со слов Ромки увеличивалась. По его утверждению движение шашек при исполнении ката у меня чуть ли не сливались, а потом как вспышка следовал удар. А при работе в паре с Ромкой достигли такой слаженности и скорости, что со стороны наш танец смотрелся как очень быстрый бой.

Узнав о решении старейшин после драки о нашем участии в шермициях, я с Ромкой все три недели тренировал парный 'танец' с двумя шашками, Когда мы его показали Селевёрстову, тот только крякнул, помотал головой и произнёс: 'Только не убейте друг друга'. Этот танец я с Ромкой и хотел исполнить под песню 'Казачья молитва' или 'Терская лезгинка'.

Загорелись костры и на утоптанную площадку между ними позвали казачат победителей в шермициях. Начинался праздник 'боевых танцев'. Мне с Ромкой выпала честь открыть данное мероприятие. В круг вышли женщины семейства Селевёрстовых: жена атамана тётя Оля и снохи Ульяна и Елена. Под звуки станичного самодеятельного оркестра, состоящего из двух гармоник-хромок, ложкарей, бубна и пару дудок женщины начали песню.

На горе стоял казак – он Богу молился.За свободу, за народ низко поклонился.Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся.

Я тебя не трону – ты не беспокойся.Ой-ся, ты ой-ся, ты меня не бойся.Я тебя не трону – ты не беспокойся.Я тебя не трону – ты не беспокойся.

Задорная музыка лезгинки повела меня и Ромку в нашем 'боевом танце'. Создав защитную завесу вращением восьмерок двумя шашками, я и Ромка вышли в круг и встали друг против друга. А потом между нами начался 'бой'. В рисунок этого боя-танца вошли движения для танца с шашкой, которые показывал мой дед, что-то из ката кендо, что-то из танцев ансамбля песен и плясок кубанских казаков, которых любил смотреть в том своём времени по телевидению и в интернете. В своё время в своей бригаде спецназа ставил сценарии показушных боёв спецназёров для различных комиссий и проверяющих. Поэтому надеялся, что наш танец понравится.