Эрмитаж

Как уже было отмечено, внутренняя планировка дворца отличалась ясностью и логичностью. Замысел Растрелли в основном сводился к следующему. По всему нижнему этажу проходили большие сводчатые галереи с арками, опиравшимися на мощные столбы со сдвоенными полуколоннами. Галереи соединяли все части дворца. Помещения по сторонам галерей носили служебный характер. Здесь находились кладовые, караульное помещение, жили служащие дворца.

Новый Эрмитаж. Акварель Л. Премацци, 1861 г.

Парадные помещения располагались во втором этаже (бельэтаже) и были решены в стиле русского барокко. Для архитектуры русского барокко середины XVIII века характерны анфиладное построение парадных покоев, огромные залы, залитые светом, двойные ряды больших окон и зеркал, пышный декор «рококо», распространенный в то время во всей Европе.

Потоки золоченого орнамента охватывали простенки, окна и двери, взбегали на рамы высоких, обычно составных зеркал, как бы стремясь не только скрыть, но и преодолеть основные конструктивные формы, разбить впечатление плоскости и преграды, создать ощущение неограниченности пространства. Именно эти приемы составляли богатство образного языка Растрелли.

Орнамент рококо, или рокайль, чрезвычайно причудлив и своеобразен. Одним из его существенных элементов является мотив раковины, употреблявшийся в декорировке еще в XVII веке. В XVIII веке его формы становятся все более прихотливыми, тяги разрываются, неожиданно переходят в ветви цветов и растений, сплетаются с крыльями птиц. Орнамент образует кудрявые завитки, среди которых часто расположены фигурки пухлых купидонов, женские головки, иногда крупные скульптурные фигуры в смелых поворотах. Декор никогда не повторяется, но достигает единства, отказывается от симметрии, хотя и подчинен равновесию.

Прихотливые детали в отделке залов обычно резались из дерева, иногда лепились техникой «намазки» прямо на стенах и исполнялись в очень высоком рельефе, а местами и в круглой скульптуре.

Золоченая резьба на фоне отделанных в светлые тона стен создавала то впечатление пышности и великолепия, которое характерно для убранства парадных залов русского барокко середины XVIII века. Это впечатление усиливалось противопоставлением их относительно сдержанным по обработке вестибюлям, галереям и другим вводным помещениям первого этажа.

Золоченая затейливая деревянная резьба, роспись, лепка, статуи и вазы, украшавшие дворцовые залы, являлись плодами труда и вдохновения многих талантливых художников и народных мастеров.

Известно, например, что пятнадцать «десюдепортов» * для дворца писал в 1757 году «живописного художества мастер Иван Вишняков», что под его руководством работали мастера Иван Вельский и его братья и другие живописцы. В 1755- 1757 годах при постройке Зимнего дворца находился подмастерье скульптурного дела Василий Чванов. Известно имя позолотчика Ивана Евстифеева. Изразцы для печей расписывались на невских кирпичных заводах Федором Тимоновым, Федором Корнеевым и московскими живописцами Михаилом Петровым и Степаном Кирчевским. [* Десюдепорт - наддверное украшение].

Сохранилось известие, что 16 февраля 1758 года Сенатом в «Канцелярию от строений» был прислан указ о том, чтобы «приглашать коллежского советника и профессора Михаила Васильевича Ломоносова за надлежащую цену для украшения публичных зданий изобретенною им мозаикою». Канцелярия сделала запрос Растрелли «оным художеством в Зимнем каменном доме украшать потребно ль и буде потребно, то сколько покоев и каких мер оные покои, и какими фигурами украшать, тому б присланы были при том рапорты и рисунки».

По неизвестным причинам ломоносовские мозаики для украшения Зимнего дворца применены не были.

Когда в середине 60-х годов XVIII века в русском декоративном искусстве произошел поворот к классицизму, многие из интерьеров Растрелли постепенно подверглись полной переработке. Как показывает само название, классицизм - стиль, провозгласивший возврат к античности и перерабатывавший наследие Древней Греции, Рима и итальянского Возрождения.

Отделка залов в характере раннего классицизма, отличавшаяся некоторой легкостью и утонченностью, не дошла до наших дней.

Представителем «строгого» классицизма 1780-х годов являлся Дж. Кваренги, из многочисленных произведений которого лучше всего сохранился Эрмитажный театр, частично Лоджии Рафаэля и некоторые залы Зимнего дворца, где В. П. Стасовым при возобновлении здания после пожара 1837 года были восстановлены прежние пропорции.