Eroge LV5: Больше сисек богу сисек!

— Эта дурацкая музыка, своего рода снотворное для… ЭТОГО. Огромные барабаны в руках слепых и глухих безумных богов играют эту мелодию, чтобы усыпить его истинную силу. Ведь весь материальный мир, какой ты знаешь, лишь его сон. И если то, что некогда приняло физическую форму и стало твоим отцом проснется, хотя бы на мгновение — весь мир будет стерт в порошок, а если и уцелеет, то в нем появиться столько сонм аномалий и парадоксов, что даже за сотни тысяч эонов мир не удастся вернуть к нормальному состоянию. Представь, что ты фанат компьютерных игр и записал игру на жесткий диск. Огромную ММОРПГ, которая заняла целый терабайтный диск. А потом ты взял этот диск и просверлил его дрелью насквозь, получил ровную дырку через всю гермозону. Может быть, винчестер после этого даже подключиться, может даже игра запуститься. Но как она будет работать? Вот в чем вопрос. И логика подсказывает, что неважно. А весь этот мир просто виртуальная реальность. Так что несколько крупных аномалий добравшихся до ядра мир и всему придет конец.

Я невольно подался вперед, словно не слышал ее предупреждений, но Асанат схватила меня за руку и оттащила назад, она толкнула меня в спину и направила на обратный путь. Поначалу я брел совсем медленно, еле передвигая ногами и был зол на демоницу, что она не дает мне повидаться с родителями, пусть они и мертвы уже сонмы эонов, или как она там говорила? Но с каждым шагом, моя скорость все наращивала темп, уходить было все легче и проще, и я даже наоборот, хотел как можно быстрее убраться из этого места.

— Так что случилось? Не похоже, что мой отец был хорошим парнем. Так как он оказался на нашей стороне?

— Он родился Левиафаном, но потом с ним случилась ужаснейшая из бед, которая только может приключиться с божественными сущностями — любовь. Влюбился в богиню — Лилит. Он отказался от своей сущности ради нее, эту сущность мы и видели… там… он стал обычным богом. И они были вместе, но… в общем, дальше долгая и скучная история, но суть такова — они оба перестали быть богами. Лия стала человеком, и понесла, он же погиб в бою с другими Левиафанами, и переродился как человек.

— То есть он сейчас жив? Мой отец? Как человек?

— Нет, но может стать живым, если в этом таймлайне все пойдет по плану.

— Что? Я не понимаю! — она несла какой-то несвязный бред, мой отец умер, потом ожил, потом умер, а теперь он живой, но как бы и мертвый, что за чушь?

— А тебе и не надо понимать. Понимать — моя забота. Так оставь ее на меня, а сам просто делай, что велят. А если желаешь своей семье воссоединения, и чтобы мир не был уничтожен, то прекращай клониться к темной стороне! Иначе твои родители на веки вечные так и останутся лишь жуткими древними артефактами ушедшей эпохи богов. А сейчас… я… — она коснулась ладонью моей груди — …я должна тебя разбудить, но помнишь, что я раньше рассказывала, про этих белоручек? Исида как раз скоро тебя навестит, вот и предложи ей совокупление, потом расскажешь, под каким именно предлогом тебя отшили, хоть будет повод посмеяться. Такое чувство, что после принятия того сигнала о помощи не прошло и пары минут, а та страстная сцена в гостинице, битва на арене, эти дурацкие прогулки по иным мирам вообще не затратили время в реальном мире. Замотав головой и прогоняя сонный морок, я вспомнил, зачем именно шел в магазин и направился туда. Когда я купил запасные перья для стилуса, и на сдачу несколько банок ледяной газировки, одну из которых упокоил на месте и сразу же, словно заново ожив, а вторую по пути домой. Еще парочка оставалась для Калины и может еще кто захочет.

Когда я вернулся домой, и позвонил в дверь, мне открыла Юлия, войдя в дом, я не мог сдержать внезапно нахлынувших чувств и внезапно обняв ее, отчего женщина испуганно вскрикнула, и поцеловал ее. Это не была любовная прелюдия или еще что, секса мне на сегодня точно хватит, как собственно и ей уже хватило, но мне так сильно захотелось поцеловать эту милфу, едва я ее увидел.

— Юлия… я очень сильно… я… — я замялся, не решаясь сказать слова, которые больше всего сейчас хотелось выразить — я люблю тебя…

Сказав это и облегчив душу, я оставил растерянную и стоящую в недоумении женщину и начал подниматься наверх, надо отдать покупки Калине и поскорее сдать квест, а то до его завершения осталось менее часа.

Когда я уже поднимался по лестнице я вдруг остановился, и меня словно молнией ударило, я вспомнил слова Асанат. Она болтает непозволительно много, и в ее монологе на пять страниц без гугла не разберешься.

А потом я кое-что понял. Если бы я купил крокеты, а не макароны, которые стоили на сто йен дороже, то мир бы сейчас лежал в руинах… то есть цена всему этому миру, какие-то жалкие сто йен…

* * *

От автора: