У меня захватило дух. Я подошел к ней, дрожа от возбуждения, и приставил головку члена к отверстию ее зада. Потом схватил ее за бедра руками и с силой двинул всем корпусом вперед. Без особого труда мой член проскочил в ее горячую кишку, она стала щекотать пальцем клитор, глядя на мои бедра.
— Двигай сильнее и размашистей, — поучала она меня, — чтобы его головка то выходила совсем, то щекотала матку через кишку.
Наши движения становились все резче и резче, она почти совсем переломилась надвое и пыталась заглянуть себе между ног. Ее палец с силой тер губы и клитор, увеличивая ее удовольствие. Мы кончили одновременно и с такой силой, что я чуть не разорвал ее пополам, разжимая ягодицы. После пятнадцатиминутного отдыха она оделась и вышла в соседнюю комнату. Пока я поправил ковер на диване и стирал с него пятна спермы, она исчезла. Вот какая была девушка восьмерка червей, Мими. Он показал нам карту с ее изображением.
— Да, хороша! — с восторгом произнес Дик, — я уже в нее влюбился.
Рэм рассмеялся.
— Не шути, Дик. Из-за нее не один лишил себя жизни после ее выступления в клубе. Да и мне она не принесла счастья, — закончил он с тяжелым вздохом.
Вдруг из соседней комнаты, щурясь от света, вышла очаровательная миниатюрная девушка в длинном вечернем платье из бархата, ее красивые оголенные плечи отливали голубоватой белизной, а длинные изящные руки в длинных черных перчатках до локтя делали ее очень грациозной и респектабельной. В черных, блестящих, как вороненая сталь, волосах была приколота свежая алая роза. Девушка была удивительно хороша и я, позабыв о фрау Пиммер, невольно залюбовался ею.
Фрау Пиммер удивленно и растерянно топталась на месте, глядя на нас обоих и не зная, что делать. Потом, спохватившись, ушла, пожелав нам спокойной ночи.
Проводив фрау Пиммер взглядом, девушка подошла ко мне и, ткнув пальчиком в кончик носа, игриво произнесла:
— Здравствуй пупсик! Это ты здесь живешь?
— Да.
— Тебе здесь нравится?
— Мне нравится, что ты здесь.
Она села на мои колени и стала ласково теребить волосы.
— А кто эта тетя? — спросила она.
— Хозяйка дома.
— Это ее дом?
— Да.
— А где твой дом?
— Я снимаю у хозяйки эти две комнаты и значит, это мой дом.
— А она больше не придет?
— Кто? Хозяйка? Нет, ей здесь больше нечего делать. Она пошла спать.
Меня забавлял этот детский разговор, и я с удовольствием отвечал на ее наивные вопросы, ласково тиская маленькое упругое тело под тонкой тканью.
— Ой, сколько у тебя книг! — удивленно воскликнула она, — а сказки есть?
— Зачем тебе сказки?
— Я очень люблю сказки. Когда я в прошлый раз была у мужчины, он читал мне сказку про Белоснежку. У нее было сразу семь гномов, маленьких старичков.
— А у кого ты была в прошлый раз?
— У такого милого старичка. Он все время меня целовал и говорил: «Ну вот, деточка, а теперь будем дальше читать…» Такой смешной старичок. Почитай и ты мне сказку.
— Зачем тебе сказка? Ты уже не маленькая.
— Это платье у меня не маленькое, а сама я еще маленькая, мне ведь только 14 лет, и я не знаю, зачем меня так одели.
Только теперь я обратил внимание на ее кукольно-детское личико, пухлые, чуть надутые губки и тонкие черточки бровей.
«Так вот почему она такая миниатюрная, — подумал я. — Что же мне теперь с ней делать? Читать ей сказки всю ночь? Но это же глупо».
— Послушай, — сказал я, — тебе все мужчины только читают сказки?
— Нет, сказки читал только один старичок, другие мужчины всякие глупости рассказывали и щипались. А мне противно, когда они щиплются.
«Фу, черт! — подумал я. — вот еще напасть, зачем мне этот ребенок?»
— Ну, ладно, — сказал я, — будем тоже читать сказки, раз тебе не нравится, когда тебя щиплют.
— Ты не будешь щипаться?
— Не буду.
— Ты хороший, я тебя люблю.
Легко подняв девочку на руки, я перенес ее на диван и взял один из томиков «1000 и одной ночи», открыл его, чтобы прочесть ей сказку о страшном одноглазом циклопе, но она вдруг меня остановила:
— Подожди, я сниму туфли, — она слезла с дивана и прошлась по комнате, глядя на себя в зеркало. — Послушай, я правда похожа на женщину? — спросила она, лукаво прищурив один глаз.
— Ну как тебе сказать, внешне похожа, по одежде, а так во всем остальном — мало.
— А почему?
— Потому что ты еще не женщина.
— А что такое женщина? Что, я родилась не женщиной?
Мне надоели эти глупые разговоры и я с раздражением сказал:
— Давай прочитаем сказку и будем спать.
— Спать? Фи, как неинтересно. Я не хочу спать.
— Ну, тогда я сам буду спать, — я разделся до трусов и лег спать. Пока я снимал одежду, девочка с любопытством наблюдала за мной и тихонько прищелкивала языком.
— А ты красивый! — сказала она, когда я лег в кровать.
— Что ты в этом понимаешь?
— А вот и понимаю, — обиженно ответила она, — я все понимаю, ты не думай!
— И что же ты понимаешь?
— А то, что тебе со мной скучно, что тебе хочется меня потрогать. Да?