Притащили мы его домой, я пока вообще ничего не понимал и смотрел, что Мишка дальше делать будет. А он сначала поставил его на пол ребром и навалился сверху. Пыхтел, пока из круга обруч не стал овалом с высотой, как померил Мишка. Потом положил на пол и попросил помочь. Мы с ним наступили на обруч напротив друг друга на короткой оси - то есть, в самых сплющенных местах. Взялись вместе руками за вытянутые "уши" обруча слева и справа от нас и стали тащить их вверх, а ногами переступали, чтоб не вышло резких изломов. В конце концов они поднялись градусов на сорок пять.
А потом Мишка показал, зачем все это нужно. Положил обруч на кровать изгибами ушей вверх, между поднятых ушей положил голышку на спинку - так, что она лопатками легла на обруч. Уложил девчоночьи руки вдоль обруча и прибинтовал к нему от запястья до подмышки. Потом поставил ее ножки на обруч сантиметрах в десяти друг от друга и раздвинул девчонке коленки, положив их тоже на обруч (тут я понял, зачем мы уши сгибали: иначе так ее разложить не получилось бы - ей бы было больно; все этот садистский гений предусмотрел!) . Прибинтовал ей ножки от голени до колена.
Вышло что надо! Лежит она в раскоряку, губки писькины в стороны разъехались. Мишка ее полапал так вдумчиво, ступни пощекотал (для этого он их и ставил не вместе, а в десяти сантиметрах друг от друга. Говорю - гений!) . Смотрим, она только в его сторону может пузиком тыкать, и немножко писькой вверх-вниз махать и вилять из стороны в сторону, а больше ни фига. Перевернули ее на животик - тоже пейзаж что надо! Мишка в честь победы вставил ей сзади флажок, с каким детсадовцы ходят. За бочок пощекотал - давай она нашим флажком махать, прямо как настоящий флаг на ветру гордо реет:
Мне понравилось. А Мишка удивляется: это не все, говорит. Смотри:
Подумал он чего-то, башкой покивал, флажок вытащил, постелил зачем-то у стены под картиной гору матрацев - все, что у нас в доме были. Ремень между обручем и голышкиной шеей просунул и концы застегнул, так что вышла петля.
Мы с ним на пару сняли со стены наших "Запорожцев" - тяжеленная картина и висит на крепком крюке, хорошо замурованном - и Мишка за эту петлю из ремня голышку прицепил в обруче вместо нее. Ниже картины у нас на стенке толстенный ковер висит, так что не страшно было, что она или стукнется, или простудится из-за этой стенки.
Конечно, для того и матрасы нужны были - вдруг свалится? Мы вообще всегда помнили: упакованные голышки беспомощны и надо следить, чтоб они не навернулись ниоткуда, а то может плохо кончится.
Ну и потешный вид у нее был! Побалдели мы, полапали ее немножко, потом Мишка взял за обруч снизу и носом к стенке развернул. И так не хуже! Ножки враскоряку, дырочку на круглой попке видно и низ писюньки, так и просится полапать и пошлепать:
Очень аппетитная поза вышла. Шлепать ее удобней всего оказалось, если одной рукой голышку за письку сначала от стены отвести немножко и так держать, а второй шлепать. А можно руку и до локтя засунуть, чтоб за сиськи ее при этом лапать. А она в это время от шлепков писькой в руку тычет и возбуждается еще больше.
Потом, когда мы подросли немножко, даже трахали их так - только петлю делали длинную, чтоб они на нужном уровне висели.
Развернул ее Мишка опять мордахой к нам, сели мы все на кровать, полюбовались этим произведением искусства, стали думать, как назвать. Решили, пусть будет "Буратино" - он тоже на стенке висел у Карабаса.
Пошли ее снимать: это ведь пока не наказание было, просто голышка испытателем поработала, пора отпускать. Конечно, я не утерпел и еще ее за ступню пощекотал. Она как начала подпрыгивать вверх-вниз, мы тут же поняли: "попугай" это! Точь-в-точь похоже. И обруч есть, и скачет так же. Так и стала эта упаковка "попугаем".
Только это все было гораздо позже, конечно. А сейчас - отшлепал я непослушную Ленку и в той же позе, что лупил, ее придержал и опять замотал в "школьницу". Не умеет себя вести - будем учить.
Думаю, интересно, а что бы ей с ногами сделать, чтоб не удирала? Вспомнил, как ее держал, пока она писала:
Вот тут мне батин ремень и пригодился. Нет, ремнем я ее не стал лупить. Раскинул мозгами, надел на него мягкие наплечники от рюкзачных лямок, посадил Ленку на колени спиной к себе, концы ремня сложил вместе и этот ремень как бы на нее одел, только на уровне сисек и наизнанку - лицевой стороной к ее спинке. Концы ремня болтались перед ее сиськами.
Ленка попробовала брыкаться и отбиваться, но рук у нее уже не было, а я сразу взял ее под коленки и прижал спиной к себе - коленки прижались к плечам, а концы ремня оказались между ножек.
Взял я эти концы ремня в обе руки, развел их в стороны и потянул к себе. Ремень прихватил ее ножки под коленками. Я поправил подплечники, чтоб они оказались как раз там, и ремень Ленке не резал, и, прижимая ремень большими пальцами к ладоням, завернул его Ленке к лопаткам, а остальными пальцами уперся в лопатки и начал опрокидывать голышку вперед, словно она собиралась клюнуть носом. Потом концы ремня свел у нее на спине и застегнул под связанными руками.