Есаул из будущего. Казачий потоп

Отчаянно бившаяся польская пехота показала чудеса героизма, но всё же потерпела поражение. Вымотанные бессонной ночью и побоищем, они сражались отчаянно, и чуть было не одержали победу. Но "чуть было" не считается. Поняв, что положение изменилось и их начинают сильно теснить, а то и окружать, поляки попытались уцепиться за линию возов. Совершенно озверевшие казаки не дали им такой возможности. Да и именно в тот момент атаковавшие заметили, как мало их осталось, не более трети от пошедших в бой. Возможно, это наблюдение и стало для них роковым, в одном, другом, третьем месте вспыхнула паника, и польская пехота побежала. Под сабли конницы Татаринова, к тому времени осознавшего серьёзность проблем на другом фланге и начавшего перемещение как раз через поле между укреплениями. В результате до своего лагеря добежали единицы - толпа, а не строй пехотинцев, при нападении конницы беспомощна и обречена. Нескольким тысячам удалось отпрянуть и сдаться Кривоносу. На союзную пехоту в тот момент навалилась усталость, что привело к неожиданному милосердию. Сдающихся в плен перестали убивать.

Владислав, кстати, заметил редкостную удачность атаки табора и собирался бросить туда подкрепление из немногих оставшихся в лагере наёмников и нескольких тысяч вооружённых хлопов. Этому помешал "чудотворец" Срачкороб своей безумной атакой. Неожиданное появление сечевиков на валу, их лихой захват немалой длины участка этого защитного сооружения, откровенная паника, охватившая обоих гетманов... и королю пришлось думать не о продолжении атаки, а о защите. Впрочем, реально опасных бойцов-пехотинцев у поляков оставалось в резерве мало, а из желающих пограбить, но не умеющих толком обращаться с оружием хлопов вояки ещё те. Максимум, что они могли бы сделать - замедлить отвоевание казаками табора до прихода на помощь ночной смены.

Между тем, на правом польском и, соответственно, левом коалиционном фланге события развивались очень тревожно для союзников. Конница у поляков реально превосходила даже лучших в коалиции черкесов, к сожалению Хмельницкого оказавшихся на другом фланге. Остальные уступали гусарам и даже панцирникам. А преимущество в численности здесь оказалось совершенно недостаточным. Пятьдесят пять тысяч против шестидесяти восьми.

К счастью Хмеля, поляки пошли в атаку широкой лентой, желая одновременно уничтожить не только противостоящую конницу противника, но и два артиллерийских узла. Восьмифунтовые пушки поставили батареями - одну а самом краю, у оврага, вторую неподалёку от табора. Таким образом, можно было вести и лобовой и фланкирующий огонь по наступающей кавалерии.

Примитивные, из корзин с землёй и вкопанных наспех брёвнышек, заграждения для орудий не выглядели серьёзным препятствием, как и выставленные на некоторое расстояние рогатки. Главной защитой стала поверхность луга между рогатками и пушками. Там вырыли множество полуаршинных ямок, губительных для скачущих лошадей и густо засеяли всё "чесноком". Окопы полного профиля для казачьих полков могли показаться совсем бессмысленными, ведь всадникам их легко было перемахнуть. Но если стоявшим впереди ногаям пришлось совсем нелегко от страшного удара доспешной конницы, то до пушек первая волна атаки не добралась, полегла под ядрами, картечью и пулями вольготно, безопасно себя чувствовавших в окопах стрелков.

Пушкарей это не спасло. Вторая волна атаки добралась до заграждений, легко смела рогатки и сгинула практически полностью на полосе препятствий. Влетевшие на эту территорию кони ломали ноги или наступали на чеснок - и падали. Тех всадников, кому повезло уцелеть, добивали стрелки, так что везение оказывалось кратковременным.

Однако если перед пушками полосы препятствий были широкими, то сбоку их сделали узкими. Вынужденно, там ведь собственная конница должна была размещаться или атаковать. Именно через эту слабость позиции части кавалеристов третьей волны удалось добраться до околотаборного артузла, вырубив, вытоптав часть пушкарей. Тех, кто не успел драпануть в лесок сзади. После чего, кавалеристы сами почти полностью были перебиты казаками из окопов. Околоовражный артузел аналогично погиб при четвёртом его штурме. Части канониров удалось спрыгнуть в овражек, остальные пали под ударами сабель и копыт. Этот успех дался полякам недёшево, только убитыми они при этом потеряли больше пяти тысяч человек. В результате мощь атак их на коалиционную конницу не могла не снизиться.

Ногаев гусары вырубили почти полностью, единственное, что выставленным вперёд кочевникам удалось сделать - затормозить атаку, почти остановить её. Вслед за тюрками настал черёд калмыков и казацкой лёгкой конницы. Они также пошли в бой на невысоких лошадях, большей частью в лёгких доспехах типа тигеляев, а то и совсем безбронными. Потерявшие разгон поляки медленно, но уверенно теснили противников, те отчаянно сопротивлялись, отдавая три-четыре жизни за одну гусарскую.