Есаул из будущего. Казачий потоп

Удобный повод разрядиться нашёлся быстро. Законный, хоть и неполиткорректный. Распространение здесь не только знаний, но и умений, ремесленных навыков, он считал одной из своих важнейших задач. Пойдя на зачаток мануфактуры по производству зажигалок, обнаружил, что все рабочие места там занимают люди с характерными, но совсем не славянскими лицами. Русские только мусор выносят из помещения. Такое положение полностью противоречило договорённости об обучении молодёжи.

"Эээ... да так из собственного дела вылететь можно, приходилось слышать о таких случаях. И откуда взяться молодым мастерам, если мальчишек ничему не учат? Таскать тяжести и подметать полы они и раньше умели. Кажется, я перелиберальничал, Авигдор совсем обнаглел. Надо перевоспитывать - искать другого подходящего мастера, означает затормозить все работы. И неизвестно, будет ли он лучше старого еврея".

К припугиванию ювелира Аркадий подошёл творчески. Хорошенько обдумал, что и как говорить, подловил его на пути в туалет, чтоб давление на мозги оказывалось не только психологическое, но и физиологическое.

- ...захапать прибыльное дело задумал?! Всё производство родсственниччкам на откуп дал? - Москаль-чародей выражал своё крайнее неудовольствие не криком, а наоборот - пониженным тоном, немолодому Авигдору приходилось предельно напрягать слух, чтоб ничего в выволочке не пропустить. При этом высоченный характерник нависал над маленьким евреем, как бы давя своими габаритами на его психику. И выглядел... неприветливо, как минимум.

- Н... нет, они... они не родственники, то есть... не все эээ... родственники, - от неожиданности и страха у ювелира перебило дыхание, а в начале предложения он - как в далёкой молодости - дал петуха.

- Говоришшь, не родственники? Ну, приятели и знакомые. Одни жидовссские* рожи на всссех рабочих мессстах! У насс какой уговор был? А?!

- К... какой уговор? - смотреть Авигдору приходилось вверх, что весьма неудобно, а учитывая соляные отложения в шее, так ещё и больно. Но здесь старый еврей слукавил, несмотря на испуг, он прекрасно понял, о каком договоре упомянул собеседник, голова у него работала по-прежнему без сбоев. Несмотря на то, что нестерпимо хотелось в туалет.

- Издеваешшшься?! - зло оскалился Аркадий. - Память осссвежить надо?!

- Не надо! Понял, сегодня же исправлюсь! - предельно искренне пообещал Авигдор. Привыкнув к вежливому, без скандалов и унижения обращению, он от неожиданного преображения хозяина в шипящего зверя растерялся совершено. Сразу вспомнилось, что пока находится в полной власти характерника, и рассказы о его сверхъестественных способностях перестали казаться глупыми россказнями. К тому же возможности спокойного анализа происходящего очень мешал переполненный мочевой пузырь.

- Сссмотри мне, проверю, - закончил (к великому облегчению ремесленника) разговор характерник, бросив на ювелира далеко не дружеский взгляд. Он был действительно взбешен, в этом-то притворяться нужды не было.

Характерник ушёл, а ювелир, чтоб не упасть, прислонился к стене, держась за сердце и хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. От всегда вежливого Аркадия он такой атаки никак не ожидал, поэтому и испугался нешуточно. Но долго стоять, отходя от пережитого, не удалось. Отхлебнув прямо из маленькой бутылочки настойки валерьянки и выждав снижение сердцебиения и восстановление дыхания, Золотаренко вынужден был поспешить в отхожее место, после посещения которого отправился к аптекарю, за лекарством и сочувствием.

Став возле двери, засомневался, вдруг Москаль-чародей как раз здесь? Потоптавшись в нерешительности, всё же опасливо постучал и прислушался.

- Входи! - раздался голос именно аптекаря и алхимика Циммермана.

Ювелир осторожно приоткрыл дверь и заглянул в помещение. Там был один человек. Давид, с некоторым недоумением смотрящий на мнущегося у двери, бледного, заметно встревоженного Золотаренко. Для обычно бойкого, шустрого Авигдора такое поведение было нехарактерно.

- Да заходи, заходи. Что это с тобой?

- Москаль-чародей у тебя уже был?

- Аркадий-то? Да заглядывал, а что?

- Не ругался?

- Аркадий? - в голосе Циммермана прорезалось удивление.

- Аркадий, Аркадий. Ох, и напугал он сегодня меня...

- Напугал?

- Да, напугал. Я чуть штаны не обмочил и сознание не потерял, сердце до сих пор ненормально бьётся. Вот к тебе за лекарством зашёл. У тебя что-нибудь есть?

- Настойка валерьянки, я ж тебе прописывал, неужели забыл?

- Не забыл. А что-нибудь покрепче?

Давид внимательно посмотрел на старого знакомого и после небольшой паузы ответил:

- Покрепче? Есть и покрепче. Садись, сейчас дам.