Есенин, его жёны и одалиски

Книжечка была “Исус-младенец”. Обложка её разрисована красками. Отвернув обложку, я увидел надпись: “Петру Авдеевичу за тёплые и приветливые слова первых моих шагов. Сергей Есенин. 1918”».

В свой следующий визит Кузько принёс номер газеты «Кубанская мысль» от 29 ноября 1915 года со своей статьёй «О поэтах из народа. Сергей Есенин». В ней он писал: «Мы имеем ещё очень мало стихов Есенина, и они разбросаны по периодическим изданиям, но то, что есть, уже даёт возможность говорить о значительности и силе поэтического таланта этого юноши, поэта-крестьянина, с золотистыми кудрями и светлой искренней улыбкой. И если в поэзии Клюева в первый период его развития горел огонь религиозного сознания, то в поэзии Есенина уже чувствуется загорающееся пламя любви к родине».

Мысль автора статьи подтверждалась стихотворением Есенина «Плясунья»: …Для этого переломного времени (рубеж 1917–1918 годов) характерно стремление Есенина сблизиться, войти в контакт с людьми, близкими к власти, узнать от них что-то о новых вершителях судеб народов. П.А. Кузько рассказывал о них Сергею Александровичу, и тот с жадностью ловил каждое его слово.

С. Есенин и З. Райх, июль 1917 г.

Ты играй, гармонь, под трензель,Отсыпай, плясунья, дробь!На платке краснеет вензель,Знай прищёлкивай, не робь!Парень бравый, синеглазый

Загляделся не на смех.Веселы твои проказы,Зарукавник – словно снег.Улыбаются старушки,Приседают старики.Смотрят с завистью подружкиНа шелковы косники.Веселись, пляши угарней,Развевай кайму фаты.Завтра вечером от парнейПридут свахи и сваты.

– По характеру своей работы в Комиссариате продовольствия, – говорил Пётр Авдеевич, – я уже побывал раза два или три в Смольном – в Совнаркоме, где мне посчастливилось вблизи видеть и слышать Ленина. Я не мог не поделиться с Сергеем Александровичем своей радостью. Он с большим интересом стал расспрашивать меня: как выглядит Ленин, как говорит, как держится с людьми? Я ему рассказал о Ленине всё, что сам мог тогда подметить во время напряжённых деловых заседаний.

Как увидит читатель дальше, эти рассказы не пропали втуне.

Своё трёхлетнее пребывание в Петрограде Есенин завершил публикацией в газете «Вечерняя звезда» стихотворения весьма близкого по стилю и содержанию его маленьким поэмам:

Тучи с ожерёбаРжут, как сто кобыл,Плещет надо мноюПламя красных крыл.Небо словно вымя,Звезды как сосцы.

Пухнет Божье имяВ животе овцы.Верю: завтра рано,Чуть забрезжит свет,Новый под туманомВспыхнет Назарет.Новое восславятРождество поля,И, как пёс, пролаетЗа горой заря.Только знаю: будет

Страшный вопль и крик,Отрекутся людиСлавить новый лик.Скрежетом булатаВздыбят пасть земли…И со щёк закатаСпрыгнут скулы-дни.

В возрождённой столице. 12 марта[17] 1918 года Председатель Совета народных комиссаров В.И. Ленин въехал в Кремль. Москва вновь получила статус столицы. Случилось это в первую годовщину Февральской революции, которая произошла 27 февраля (по старому стилю). Вождь большевиков любил символику.

Год демократии и свобод, захлестнувших Россию! «Русские ведомости» отмечали его «достижения»: потеряны Украина, Польша, Прибалтийский край, Финляндия и часть закавказских территорий с 50 миллионами народонаселения. В «Новом слове» П.А. Ашевский иронически отвечал на вопрос, что от чего осталось: «от царя – распутинские анекдоты», «от великой России – приятные воспоминания», «от Учредительного собрания – рожки да ножки», «от русской армии – Крыленко», «от русского флота – “нелюдимо наше море”», «от солдат – мешочники», «от офицеров – намогильные кресты и другие знаки отличий», «от гражданина – панихиды», «от семи повешенных – семь расстрелянных». Во что превратилась жизнь? «В каторгу. Каторга – в господствующее сословие. Война – в мир. Мир – в войну. Законы – в декреты. Суды – в самосуды…»