Эсфирь, а по-персидски - 'звезда'

Но тут случилось чудо: от стонов и молитв, исходящих от кучки праведных, вдруг в этом месте разошлась земля, а из-под корней маленького миртового деревца забил источник воды, который на глазах начал шириться и тушить страшный пожар, и вскоре из него разлилась полноводная, огромная река. И змей в обличии Амана сразу же куда-то пропал, медленно растворился во влажном воздухе, повсюду воссиял свет, и со всех концов земли послышались крики радости, как будто бы и не было только что страшной битвы двух змеев, от которой зависела жизнь или смерть многих и многих тысяч.

Но Мардохей даже во сне не забыл, откуда пришла помощь, и наклонился к тому месту, откуда забил источник, пригляделся к миртовому дереву. И на миг ему показалось, что ствол дерева сильно похож на тонкий стан его приемной дочери Гадассы, а пышная листва - на её волосы, и словно бы кто-то смотрит на него изнутри кроны большими, таинственными глазами и шепчет что-то невнятное, робкое, пытаясь преодолеть заикание сквозь шелест листьев.

...И как раз в этот момент Мардохей проснулся, сильно удивляясь такому необычному для себя сновидению, а потом опечалился, что он не умеет растолковывать подобные послания от Бога. Весь день, до следующей ночи, не мог Мардохей отделаться от своего сна, то и дело перебирая его в памяти, и вспоминая подробности. Удивительно ещё и то, что приснился этот сон в первый день месяца нисана, то есть в новогоднюю ночь, а такие сны с древних времен считались вещими. Не случайно в первый день нового года все площади города были заполнены прорицателями и толкователями, говорящими на разных языках и готовыми каждому за деньги растолковать значение новогодних снов, и многие горожане даже нарочно присочиняли что-нибудь необычное к праздничным сновидениям, чтобы возвыситься в собственных глазах.

Но Мардохей никому не рассказал про этот сон, а только накрепко запечатлел его в своем сердце. Разве вот только с тех пор Мардохей чаще обычного вглядывался в лицо Гадассы, гладил по её пышным волосам, умащенным миртовым маслом и размышлял о том, что в жизни много есть такого, что превышает его разумение. Именно с тех пор Мародохей начал подолгу беседовать вслух со своей приемной дочерью, брать её повсюду с собой и чутко прислушиваться к её косноязычным речам, пытаясь через них когда-нибудь все же разгадать удивительное свое сновидение.

Что это была за битва двух змеев? Как понимать её значение? Не тот ли один из них змей, что искушал когда-то самых первых людей, за что Господь проклял его, и приказал, единственному из всех зверей полевых, во все дни ходить на собственном чреве? Но у этого многоголового существа на ногах были короткие сапоги из разноцветной кожи, и Мардохей помнил, как слепили ему глаза дорогие, позолоченные застежки, какие бывают лишь на обуви у знатных вельмож.

А что пыталась ему сказать во сне Гадасса? Несколько раз Мардохей как будто бы видел продолжение этого сна, и тогда точно также он склонялся к дереву, слышал близкий шелест листвы и невнятный голос девочки, но просыпался прежде, чем удавалось разобрать хотя бы несколько слов.

Но сегодня Мардохей снова не только увидел во сне миртовое дерево, но вдруг явно услышал слова, которые доносились из его листвы.

"Выполни то, о чем я прошу, даже если тебе это кажется невозможным. Потому что вовсе не от меня идут эти просьбы, вовсе не от моей неразумности или гордости..." - вот что говорил голос, теперь уже явно похожий на голос его приемной дочери.

Мардохей проснулся - на улице рассвело, наступал новый, обычный день, пришло время отправляться на службу во дворец. Но он чувствовал такое незнакомое волнение и радость, как будто наступил праздник, начало новой, необыкновенной жизни. Что похожее уже было с ним, только очень давно, в далеком детстве, когда дядя Абихаил рассказывал про дорогу и он видел себя на ней путником - в пыльном плаще и стоптанных башмаках, возглавляющим великий переход.

Дети ещё спали и Мардохей, по своему утреннему обыкновению, несколько мгновений полюбовался на них, спящих. Мара уже была на кухне и складывала в катомку сыр, фрукты и пресные лепешки, чтобы ему было чем в течение дня утолить голод, зная, что Мардохею предстояло до следующего рассвета стоять на ногах.

- Вчера Вениамин ходил на рыбалку и по дороге пытался прокатиться верхом на соседской собаке и она чуть его не укусила, - привычно пересказывала Мара домашние новости, пользуясь для этого всяким удобным случаем. - А Хашшув отказался ловить рыбу из жалости, что может поранить ей рот острым крючком, и сначала Вениамин над ним смеялся, а потом они помирились. Гадасса снова просила, чтобы ты отвел её во дворец, к царю Артаксерксу...

- Передай, что я отведу её во дворец, - сказал Мардохей и Мара, внимательно поглядев на лицо своего мужа, поняла, что он нисколько не шутит.

- Скажи ей сегодня, что я исполню то, о чем она меня просит...