Еще не поздно, часть V. Время "собирать камни"

- А-а-а! Сейчас! - Алешу как подменили, он буквально взвился над кроватью. - Я забыл! - бросил он на бегу, и через секунду скрылся за дверью туалета, по взрослому клацнув задвинутым шпингалетом.

- С нечищенными зубами за стол не пущу! - с улыбкой выдала привычную нотацию мать, даже не надеясь, что ее кто-то услышит.

Можно сказать, обычное утро семьи, разве что вставать мужу пришлось почти на час раньше - сосед предупредил, что трамваи в районе первого мая не ходят, да и автобусов мало, так что до метро проще идти пешком. Пустяки, а ведь еще осенью, до покупки благоустроенной квартиры-полуторки в кредит, приходилось каждый день добираться аж из Томилино. "Помоги господи, старой Лукерье, не зря ее дохаживала", - прошептала женщина, и в который раз ее рука потянулась перекреститься. Уж на что вредная приживалка, даже как помирать стала, отблагодарила: - "Возьмите ребятки дорогие, за все хорошее, облигации из сундука, что в дровянике во дворе". Муж аж плюнул тогда в сердцах, бесполезная бумага, разве что "Титан"* разжечь при случае. Насилу уговорила замок старый сбить, припереть узел с добром, да под диван подальше заховать. И ведь как в воду глядела, года не прошло, пропечатали в газетах специальный государственный указ по ускоренному погашению, враз с первой таблицы двести рублей выиграли. А за ним вообще счастье свалилось, первую четверть цены кооперативного жилья разрешили "трехпроцентками" платить, а там и Леню на отдел поставили...

- Бум-м-м! - "разорвалась" на кухне что-то особо увесистое.

- "Пельмени"! - легко опередила на слух женщина. - "Говорила вчера, не ставь тарелку на край!"

- Бл...ть!

- Ох, горе ты мое! - жена с укором метнулась на звук. - Даже разжарить без меня не смог! Зачем я только обе пачки вчера ухнула!?**

- Я только дверку открыл, а они сразу хрясь! - попробовал оправдаться глава семьи, отряхивая от ошметков теста выходные брюки. - Не злись ты, сейчас соберу и вымою! - добавил он при виде далеко не радостного лица супруги.

- Совсем дурак? Про осколки забыл? Не на столько мы сейчас бедные, вали в ведро!

- А что есть будем? - слабо возразил мужчина, послушно заметая остатки на вытащенный из под раковины совок.

- С голоду не умрем!

\\\*Так часто называли в середине прошлого века примитивный дровяной водонагреватель.\\\

\\\**В описываемое время пельмени часто выпускали в картонных пачках на полкило или фунт (450 граммов).\\\

Вместо несчастных пельменей в масло, уже начавшее "стрелять" раскаленными каплями с чугуна сковороды, полетели скатанные на скорую руку котлеты из картофельного пюре, за ними куски сала с корейки, а "хрущевский холодильник" под окном расстался с последней склянкой запасенных с осени соленых груздей. Окончательно картину праздничного завтрака завершили широкие белые колечки лука, да баночка сметаны, из которой Евдокия машинально выплеснула отстоявшуюся за ночь воду.

- Надо сменить потребкооператив, - нашел к чему придраться муж. - Соседям привозят колхозную, с нее не вода, масло отстаивается. А дороже-то на копейки выходит!

- Тьфу на тебя, - со смехом отмахнулась жена. - Вырос в своем заводе с железяками ржавыми, нормальной жизни не видел!

- А что? - удивился Леонид, на секунду оторвавшись от стахановского размешивания сахара сразу в двух кружках.

- Не бывать маслу со сметаны, - пояснила женщина. - То у нас даже дети в люльке знают. Будем брать госторговскую, поди там хоть завод большой, со станками иностранными, не отравят. А то я за пять лет на ферме такого навидалась...

- Однако соседи едят, нахваливают...

- Нешто забыл? Тетка моя загнулась, хлебнула походя "кисленького" молочка! - отрезала жена. - Есть садись, и смотри мне, на рубаху пятно не посади, я после 8-го марта едва ее отстирала!

- Так тож в войну...

- Мам, я новые полуботинки одену? - вклинился в незлую перепалку сын, который умудрился добраться до кухни с обувью в руках. - Теплынь на улице, в ботах пацаны засмеют!

- Нечего щеголять! - не задумываясь возразила мать. - Весь день на улице будете, ни присесть, ни погреться!

- Можно, Леша, - в пику ей разрешил отец, и, поднимая свой пошатнувшийся авторитет, важно добавил: - Я уже месяц как в демисезонные перелез!

Авторитет главы семьи дело святое... Да и не до разговоров, когда завтрак на столе.

Семья как раз допивала кофе, когда пристроенное на холодильник радио по-настоящему начало новый день страны:

- Пик! Пик! Пик! Пик! Пик! Пик!

Вслед, практически без паузы, звонко ударили и раскатились длинным дребезгом литавры... Только после гимна бодрый голос диктора объявил:

- В Москве шесть утра!

- Пора! - отец встал из за стола, по-крестьянски смахивая крошки со рта тыльной стороной ладони. - На мне весь отдел нынче, нельзя опоздать.