Ещё один плод познания. Часть 2 (СИ)

О том же, кому быть в лодках, приказал предводительствующий дружиной, пойдя на некоторое промедление, всё же решить жребием, если никто не вызовется сам. Ибо наибольшая опасность грозила тем, кто будет там, и не желал он посылать на это бойцов властью своей, чтобы не почёл себя никто из людей отдаваемым в жертву. И на некоторых кораблях нашлись отважившиеся; и ещё один сын военачальника, внук наречённого Избавителем, был меж вызвавшимися сойти в один из челнов. Но в первом ряду кораблей не было добровольцев, и молчали все воины, понимая - те, что поплывут впереди всех, будут в опасности наистрашнейшей; ибо первый же острый утёс, от которого не удастся вовремя оттолкнуться копьём, поразит именно их, опрокинет в море и утопит, если не успеют они схватиться за бечеву и держаться, чтобы вытянули их и подняли из волн.

И пал жребий на двух юношей, ещё не сочетавшихся браком и не испытанных в бою. Они же, склонив побледневшие от страха лица, простились с товарищами и спустились в свой чёлн, в котором лежало белое полотнище для того, чтобы, встретив и опознав подводную скалу, можно было взмахнуть, предостерегая тех, кто на кораблях.

Военачальник же убеждал отца перейти, пока возможно, назад и не оставаться в связке судов, пролагающей путь; но тот вновь не послушался, сказав:

- Ты предводишь дружиной мудро и, наверное, делаешь это лучше, чем делал бы я, отец твой. Но мы не в силах предвидеть всё; я же старше тебя, и может случиться так, что мой совет понадобится тебе.

Молвил же он это, не думая так; ибо сын его был ныне столь же зрелым мужем, сколь и он сам, когда спасал Город от лютости "орлов смерти". И понимал наречённый Избавителем, что не о чем предводительствующему совещаться с ним. Но имел он тайный замысел, о котором не поведал сыну.

И уже близилась ночь, но не стали они ждать утра, ибо волны что ни день усиливались и плыть назавтра было бы ещё опаснее. И отплыли корабли от Острова. Челны же, что были впереди, то отдалялись от них под ветром, что натягивал соединяющую бечеву, то сближались с ними, влекомые назад вздымающей волной. И, сблизившись, некоторое время оставалась лодочка, прибиваемая потоком, под сенью корабля, так, что могли и державший копьё, и гребец отдохнуть; и можно было досчитать неспешно до пятидесяти прежде чем откатывалась волна, увлекая плывущих вниз.

Наречённый же Избавителем, когда военачальник, сын его, был на корме, подошёл к носовой части корабля и, выждав, чтобы очередная волна бросила лодочку под самый нос, уцепился за бечеву, натянувшуюся отвесно, и соскользнул по ней в чёлн, где были те двое юношей. Ибо знал он, что выдержит такой чёлн и троих. И, хотя уже не был он молод, всё ещё хватило ему силы и ловкости, чтобы сделать это и не сорваться в море. И рассчитал он так, чтобы оказаться в лодке, когда её ещё только что прижало к кораблю и когда было ещё время для передышки у тех двоих, - чтобы не отвлечь их в миг, когда отвлекаться будет смертельно опасно.

И юные воины те застыли в удивлении, когда спустился он к ним, и воскликнули:

- Господин, тебе ли, отцу военачальника, быть здесь, с нами?

Он же ответил:

- Пусть не дрогнут ни копьё, ни весло в руках ваших; когда же снова прибьёт лодку к кораблю, скажу вам всё.

И когда вновь прихлынула волна к судну, неся чёлн на белом венце своём, сказал он им:

- Хочу быть рядом с вами, ибо знаю, что очень страшно вам. И вы не одиноки в страхе своём, ибо все мы - и товарищи ваши, и я, давно расставшийся с молодостью, - боимся свирепой стихии. Вы же словно внуки мои, и дрожь сердец ваших подобна для меня трепету маленькой дочки моей, которая когда-то молила меня о защите от "орлов смерти".

И укрепили юношей эти его слова. К тому же знали они, что говорит он им это в день, когда потерял внука родного. И показалось им, будто испили они из чаши мужества. Ибо прибывает у человека сил и отваги, если знает он, что безмерно дороги жизнь его и чувства его тем, кто с ним.

Наречённый же Избавителем замолк, и кивнул держащему копьё на волну, которая помчала их вниз; и тот, задев копьём своим каменный откос некоей высящейся со дна горы, твёрдой рукой оттолкнулся и взмахнул белым полотнищем; и развернул гребец вёсла в другую сторону, на кораблях же узрели знак и отклонились от губительного пути.

Было же темно, и с кораблей не видели, что в плывущей перед ними лодке находятся трое. И предводительствующий не искал отца, ибо думал, что тот спустился с палубы, желая скорбеть в одиночестве о погибшем внуке.