Ещё один плод познания. Часть 2 (СИ)

Они поехали к дедушке с бабушкой - за Жюстин; девочка уже сделала уроки и смотрела телевизор - вернее, слушала музыкальный канал... она уже любит эти песни с женским надломом: "... Он говорит про любовь, как говорят про машины!.." Но не возражала, когда дедушка собрался, глянув на часы, переключить на новости... Они сидели за столом, пили чай, и перед ними мелькали кадры международной хроники. Вот опять, очередной раз, про террористов, выслеженных и пристреленных где-то, - и про то, что звучат голоса правозащитников, усматривающих в этом незаконно-негуманное деяние... А Андре - только что думавший вроде о чём-то другом, - оказалось, уловил последние фразы. И сказал - резко, убеждённо: "Правильно сделали!.. Если закон велит заботиться о врагах, а не защищать близких, которым они угрожают, - тем хуже для закона, каким бы он там ни был международным". Луиза понимала - трудно ему удерживаться от таких высказываний... но эти его слова усиливают у родителей впечатление, что он "не совсем такой", как был раньше... И в самом деле, Винсен-старший внимательно посмотрел на него... затем - явно вызывая на следующую реплику, чтобы лучше почувствовать настроение сына, - "предостерёг": "Ты в разговорах с чужими, особенно на разных мероприятиях, старайся не афишировать свои разногласия с мировой общественностью, политкорректностью и прочими..." Он замялся на секунду... "Фетишами, - подхватил сын, - никчёмными и... злыми, потому что... знаешь ли, папа, общественность - мировая или любая иная, - пусть уж лучше осуждает, чем оплакивает..." И опять - пристальный, отчасти обеспокоенный взгляд отца; но мама разрядила обстановку, попросив маленького Пьера рассказать, что было на дне рождения...

И всё же хорошо, думалось Луизе, что родители видят его сейчас оживлённым, не погружающимся то и дело в мысли и образы, о которых он не может рассказать им... А почему Жюстин сидит задумчивая и даже не раздражается на бабушку, что та несколько навязчиво уговаривает её ещё покушать? "Да не надо" - тихо ответила, вздохнула... ... встала из-за стола, уединилась у окна, смотрит, кажется, на перекрёсток, где, повинуясь светофорам, то один, то другой поток машин останавливается и уступает дорогу... Подойти к ней? Нет, не надо... может быть, у неё свои видения... может быть, светлые - тогда жаль спугнуть... У неё скоро кончится детство, да и сейчас она уже совсем не по-детски иногда высказывается... доченька, не надо спешить во взрослость, она тебя дождётся; пока можно, смотри мультики, клади рядом, укладывая спать, мягких зайчиков...

Опять нахлынул тот образ вокзала, телефона-автомата, вздымаемого плаща... И опять Пьер вывел её из этой грёзы: "Мама, это правда, что я здесь на ночь завтра остаюсь?" "Да, хороший мой, - ответила она, - мы же завтра едем на спектакль, он поздно закончится..."