Еще один шанс

Из окна на фасаде струился свет. Харриет не знала, грустить ей или радоваться. Она сказала себе, что, если в доме будет темно, она проедет мимо, поселится в «Скулхаус инн» и ляжет спать. Не то чтобы она ожидала, что заснет со всем тем, что проносилось у нее в голове и пылало в ее раззадоренном и соблазненном теле.

Как у нее хватило здравого смысла уехать?

Харриет подъехала к тротуару у дома, в котором выросла. Шеренга пенопластовых карамельных палочек шла вдоль тротуара, изгибающегося к двухэтажному дому. Сани с упряжкой северных оленей, включая Рудольфа с красным стеклянным носом, украшали увядший зимний газон. Харриет прищурилась, обдумывая местонахождение Санта-Клауса и его свиты. В детстве ее мать всегда настаивала, чтобы отец залезал на крышу и устанавливал его там. Возможно, ее отец наконец решительно воспротивился или крыша была слишком старой, чтобы выдержать его вес.

Какова бы ни была причина, двор был оформлен так же безвкусно, как и всегда. Харриет вздохнула и попыталась не смотреть на фальшивые сосульки, свисающие с крыльца, и квартет эльфов, по одному на каждой из ступеней крыльца. Ее мать, похоже, никогда не поймет, что лучше меньше, да лучше.

Сидя в машине, Харриет плотнее запахнула на груди красное кашемировое пальто, дрожа от холода, несмотря на тепло обогревателя. Почему она остановилась перед своим домом? Какая-то необходимость покаяться?

У нее было неплохое детство. Когда она думала о часто переезжавшем Джейке, который не мог иметь постоянных друзей, жил с матерью, которую описывал, как она догадалась, довольно сдержанно, она знала, что должна быть более благодарной. Ее жизнь была стабильной. Двое родителей. Один брат. Она колесила на своем велосипеде по городу и на Хэллоуин ходила за угощением, не думая об опасности.

И тем не менее больше всего на свете она мечтала сбежать из Дулитла, особенно от своей скучной семьи.

И она поступила именно так.

Так зачем возвращаться? Харриет положила руки на руль, опустила подбородок на руки и закрыла глаза. Родители никогда не поймут ее.

— Харриет, это ты?

Она вскинула голову и повернулась к крыльцу. Дверь стояла открытой, обрамляя ее отца в освещенном проеме. Он поднес руку к глазам, изучая горизонт.

Уже никуда не уедешь. Она могла держать дистанцию, но открыто не пыталась ранить чувства родителей. Она выключила мотор и открыла дверцу. Выходя, она сказала:

— Привет, папа.

Он закрыл входную дверь и спустился по ступенькам. На нем была красная клетчатая фланелевая рубашка поверх темно-синей пижамы. Он всегда носил темно-синий, подумала Харриет. Ей никогда не приходило в голову спросить его почему.

Он подошел, обойдя «хаммер» спереди.

— Мы не знали, что ты появишься сегодня, — произнес он, останавливаясь перед ней. В его волосах стало больше серебра, чем раньше, и это было неудивительно, учитывая, что прошло почти три года с тех пор, когда он приезжал к ней и Заку в Нью-Йорк.

Харриет держала руки опущенными.

— Ну вот я и здесь, — сказала она.

— Я уж вижу, — ответил он, отступив на шаг и окинув ее быстрым взглядом. — Прекрасно. Я бы не сразу узнал тебя, если бы встретил в толпе. — Он вздохнул. — Люди меняются, когда уезжают отсюда.

— О, папа, меня просто давно не было, — сказала Харриет. — Я ничуть не изменилась после нашей последней встречи.

— Да, — ответил он. — Мы с твоей матерью вчера вспоминали, как давно это было.

Харриет вернулась в машину за сумочкой.

— По-моему, это не важно. Сейчас я здесь.

— Давай, я возьму твои сумки, — сказал отец, очевидно, стараясь сменить тему.

— О, в этом нет необходимости, — сказала Харриет.

— Зачем тебе тащить их, когда я стою рядом? — возразил он.

Теперь она уже не могла сказать отцу, что не хочет ночевать в их доме.

— Потом, — сказала она.

— Ты всегда была упрямой, — произнес отец. — Непохоже, чтобы стало теплее.

— Конечно, нет, — сказала Харриет, чувствуя укол совести. Вот ее отец в пижаме и домашних тапочках хочет зайти в дом, в котором она знала, тепло, как в печке, потому что они всегда включали термостат на полную мощность. Пусть он внесет один ее чемодан. Ей будет достаточно легко отнести его обратно, когда она поедет в гостиницу. — На заднем сиденье.

Отец открыл дверцу и вытащил сумку.

— По крайней мере Зака ты устроила в приличное место, — заметил он.

— Откуда ты знаешь… — Харриет даже не стала заканчивать фразу. Конечно, Хэролд и Шарлин знали, что она уже побывала в доме у Оливии и что Зак остался там ночевать. Система информации в Дулитле работала исправно.

Чего они не знали, это где она была между той остановкой и этой и, конечно же, с кем она была. И это к лучшему. Некоторые вещи в жизни должны оставаться в тайне. Она пошла рядом с отцом к дому.

— Микки сказал, что в ресторане ты встретила симпатичного парня, — сказал отец.

Харриет чуть не споткнулась о ступеньку.

— Кто такой Микки?

— Он работает со мной на лесном складе. А по ночам подрабатывает барменом в «Веранде». — Он открыл парадную дверь. — Полагаю, ты не узнала его.