Еще один шанс

Мягко спрыгнув во двор, Мишка снова опустился на колено и, дождавшись очередного выстрела, выстрелил в ответ. На этот раз раздался не только звук падения оружия, но и долгий болезненный стон. Не дожидаясь, пока противник сообразит, откуда стреляли, он пулей метнулся к той части забора, за которым прятались бандиты, на ходу закидывая винтовку за спину и выхватывая револьвер.

С разбегу взлетев на забор, он краем глаза заметил две согнувшиеся фигуры и тут же сделал два выстрела. Перемахнув ограду, он быстро провёл контроль и облегчённо вздохнул, когда на другом конце посёлка снова раздалась стрельба. На этот раз он успел отметить знакомый звук револьверного выстрела. Спустя несколько секунд к нему присоединилось рявканье трёхлинеек.

– Так. Похоже, наши сбежались, – с облегчением выдохнул Мишка, вслушиваясь в перестрелку.

Как человек, побывавший в серьёзных переделках, он отлично знал, что любая перестрелка неповторима. Это своеобразная музыка боя, и каждый раз она звучит по-своему. Этому его научили бойцы из разведроты, которая базировалась рядом с их батальоном. Парни там были опытные, матёрые, и Мишка не стеснялся задавать им вопросы. Жить хотелось. А подобные советы помогали именно выжить.

Быстро обыскав тела бандитов и собрав всё оружие, Мишка нагрузился, словно верблюд, и быстрым шагом поволок добычу в участок, продолжая прислушиваться к пальбе. Ввалившись в участок, он быстро спустил свой груз в мастерскую и, набрав патронов к своему револьверу, быстро поднялся наверх. Дежурный, занимавшийся перевязкой раненого, закончил дело и, повернувшись, вопросительно посмотрел на парня.

– Пока стреляют, – пожал Мишка плечами. – Наши винтовки. То ли наши, то ли военные подоспели. Непонятно. По такой темноте туда лезть – от своих же свинцовый подарочек получить.

– Это да, – нехотя согласился дежурный, осторожно выглядывая в окно. – Да только наших там быть не может. Кто не дежурит, дома сидит.

– Тогда военные, – снова пожал Мишка плечами. – Наших винтовок у хунхузов не бывает. Точнее, встречаются, но редко. Они или англичанок, или японок обычно берут.

– Это верно, – кивнул раненый, перебравшийся к ним поближе.

– Как плечо? – повернулся к нему Мишка.

– Болит, – поморщился тот. – Вот ведь не повезло. Вроде и не стоял посреди улицы. А всё равно схлопотал.

– Ничего. Не от пьяной шантрапы получил, а в бою. Гордись, – усмехнулся парень. – Может, ещё и наградят.

– Дождёшься от них, – скривился рядовой. – А если правду сказать, так это не меня, а тебя награждать надо.

– Это с какого перепою? – не понял Мишка.

– А кто первым сообразил, что это бандиты? Я? Мы вон стояли, как два глухаря, да глазами хлопали. А ты пришёл, и сразу дело пошло. Вот откуда, скажи, ты так командовать умеешь? Рявкнул так, что меня ноги унесли раньше, чем я вообще понял, чего делать надо, – с бледной усмешкой закончил полицейский.

– Жить захочешь, не так раскорячишься, – буркнул Мишка и тут же прикусил язык.

Но полицейские не обратили на его высказывание никакого внимания. Стрельба в посёлке нарастала. Быстро снарядив скорозарядники патронами, Мишка осторожно выскользнул на улицу и тревожно вслушался в происходящее в деревне. Но, к его удивлению, бой шёл именно в чистой части посёлка. В деревнях всё было тихо.

* * *

– Поздравляю, господа. Мы снова обосрались, – голосом далёким от теплоты произнёс полковник Белецкий. – Приказ начать патрулирование территории станции и прилегающих к ней посёлков был отдан ещё неделю назад. Сегодня выясняется, что данный приказ был не исполнен. Караульный взвод, вступивший с бандитами в бой, потерял трёх человек убитыми, пятерых ранеными и ещё шестерых легкоранеными. И это войска?!

Он не повысил голоса, но от прозвучавших в его интонации ноток вздрогнули все. Обведя собравшихся офицеров долгим, мрачным взглядом, полковник вернулся к своему столу и, присев, устало спросил:

– Какие будут предложения?

– Если дозволите, господин полковник, – откашлялся пожилой майор, командовавший вторым батальоном.

– Говорите, господин майор, – кивнул Белецкий.

– Осмелюсь доложить, патрулирование посёлка осуществляется силами полиции. Под наш контроль взяты станция и все прилегающие к ней производственные цеха. Жилые кварталы изначально считались второстепенной целью.

– Второстепенной? – удивлённо переспросил полковник. – Майор, вы в своём уме?

– Простите… – запнулся майор.

– Молчать, – зашипел полковник разъярённой коброй. – Я смотрю, вы, господа, окончательно забыли, в чём именно заключается ваша главная задача. Так я позволю себе напомнить.

Поднявшись, полковник выпрямился во весь рост и, глядя на своих подчинённых взглядом, от которого они начинали вздрагивать и ёжиться, еле слышно произнёс:

– Вы, господа, офицеры Российской империи, и святая ваша обязанность – защищать всех её жителей и подданных короны, какой бы национальности они ни были и какую бы веру ни исповедовали. Вы, господа, осмелюсь напомнить, присягу в том давали.

– Но, ваше высокопревосходительство… – снова заблеял майор.