Еще один шанс. Дилогия (СИ)

Кешины мудрые помыслы и внутренние рассуждения внезапно нарушил малолетний внук Митька, забежавший в избу с радостными известиями о происходящем на улице. — Деда, возле дома барина горку залили. Высоченная... — страсть, — мальчишка задрал руки почти до самого потолка. — У нас в овраге не тока, а тут... громная — во кока.

Дед приподнялся с печи, заинтересовавшись рассказом.

— Вначале к ней пужальсь подойти, а теперь даже бабы спущаются. Визжат и гогочат как полоумные. Да... И староста каждому сладкие леденцы выдает. — Мальчишка закатив глаза, сглотнул. — Вкусные.... Во рту тают! Таганофеты называются. — Вывалив гору информации, ребёнок позвал деда пойти, посмотреть, что происходит на улице.

— Некогда мне! Занят я. Не вишь — коромысло чиню, — лежебока указал на задвинутое далеко за лавку замшелое коромысло. — А то приспичит пойти за водицей к колодцу, а оно кривое. Непорядок! А ты давай — не отвлекай меня! Горку видите ли поставили. Тагоно-фэ-ты раздают. Эка невидаль. Баловство всё! Беги давай, на волю, играйся. — Кеша начал выпроваживать внука за дверь. — Нечего перед глазами бельмом мельтешить!

Мальчонка понимая, что деду не интересно, что там возле барского дома, обиженно выскочил из избы.

— Экое дело удумали, ироды! — дед растерялся и начал хлопать глазами. — Вот, баловство-то! — После небольшой паузы и раздумий он снова начал елозить и недовольно бурчать. — Ну, и жарина нынча на печке — все пятки сжег. Ох, и не к добру это — нешто опять на улице захолодат или снега навалит по самые оконца?

За окном громко завывала вьюга. В углу избы качалась паутинка оставшаяся с лета. У стены возле лавки появилась новая трещинка.

— Барин чудит, — бубнил дед, осматривая достопримечательности печи. — Зачем ему горка у дома? Да высока? А вдруг кто убьется? Не дай Бог! А Таганофэты? Что это? Сладкое и тает во рту?

Митька, забежал в дом весь красный и мокрый от долгих игр на улице. Громко хлопнул дверью. Напустил морозного, колючего воздуха. Появившись в избе, он был похож на маленького снеговика.

— Деда! Из леса здоровую ель привезли, поставили возле барского дома, — внук затараторил, показывая руками величину огромного дерева. — Барин, вытащил большой сундук с цветными веревками. Сейчас слуги вешают их на елку.

— Зачем? — оторопело спросил дед.

— Говорят, наряжают, чтобы хороводы водить. Деда, пойдем, выйдем? — Митька позвал Иннокентия, потянув за рукав.

— Да я бы вышел, но... Некогда мне! Ишь, вона лукошко латаю, — соня показал на забытое с осени, лежавшее под лавкой лукошко. — Придёт лето, а ягоду собирать не во, что. А ты это... — беги, играйся. Да послушай, чего говорят. — Дед насупился, после чего деловито слез с печи и пошел доставать лукошко.

Мальчонка предчувствуя, что не до него стрелой выскочил из избы.

— Люди добрые! Зачем они веревки на елку вешают, да ещё крашены? — Кеша пробубнил, позёвывая, и снова полез рассуждать на прежнее место. Поудобнее расстелил старую козью шкуру, поправил рогожку.— Это же каки дороги деньги барин с дури тратит на всякую потеху. А хороводы зимой? Сейчас, чай не масленица? — Старичок начал ерзать, пытаясь поудобнее устроиться на печи. — Вот, старый барин был — тихий, смирный. Из всего баловства, мог только напиться до потери сознания. А этот новый — чудной. Сразу видно из-за границы приехал — хоть и сказывают, что из Новгорода. И всё-то он что-то придумывает. Изобретает. Вот, из последнего: Сказал, что скоро праздник — Новый год. И если желание загадать, то оно обязательно сбудется. В праздник приедут дед с внучкой на волшебных санях и выполнят любые задумки. И ещё, тому кто хорошо трудился подарят подарки.

К избушке подъехали сани с бубенцами.

— Это, ещё кто? — Старик слез с печи и выглянул в окно. — Ходють, бродють — наводют морок.

Неизвестные постучали в дверь.

— Заходьте, — пробубнил дед.

Вошли гости. Первым зашел староста. Как положено, перекрестился на образа, поздоровался. За ним появился дед с большой, седой бородой, в длинном красном тулупе, красной шапке, с серебряной палкой в руках. За спиной неизвестного гостя весел объемный мешок. Последней вошла молодая девушка, одетая по-барски. Она была в дорогой, красивой, синей шубке. В серебристом кокошнике, в ладных, белых сапожках.

— Здесь проживают почтенный дед Иннокентий и его внук Митрофан? — сразу заголосил бородатый. — Тут ли живут добрые люди, которые хорошо работали и ждут подарки от Деда Мороза и Снегурочки?

Кеша попятился, мурашки бежали у него по спине. Он дрожал от вида вошедших, от того, что богатые гости обратились к нему лично. Ноги у Кеши внезапно подогнулись и он осторожно присел на лавку. Хозяин избушки ничего не понимая удивленно задергал головой. — Ды... ды, пы...пы...пыц. — Он пытался что-то сказать, размахивая руками как глухонемой.

— Тутача живут они, Морозко, — староста ответил за него и улыбнулся.

— Снегурочка, раз добрые люди заслужили подарки своим трудом, давай доставай и вручай.