Еще один шанс (СИ)

От неожиданности девушка вздрогнула и выпустила из рук рамку с фотографией, которая с глухим стуком упала на пол. Каким-то чудом стекло в ней уцелело.

Маша медленно повернулась к человеку, внезапно появившемуся в квартире, которую она заперла, в чем была уверена на сто процентов. Девушка замерла – на неё враждебно смотрел Леонид Тетерев.

Сердце защемило. Маша ощутила порыв броситься в его объятия и забыть об этом кошмаре. Она даже неосознанно сделала шаг навстречу, но его холодный голос, от которого побежали мурашки по телу, остановил её.

– Кто ты и что здесь делаешь? – требовательно спросил он.

Маша не могла вымолвить ни слова, пожирая его глазами, пытаясь запомнить каждую черточку любимого лица.

– Отвечай! – угрожающе сказал он тоном, не терпящим возражений.

– Я Ма… – Маша чуть не назвалась своим настоящим именем.

Ей было стыдно признаться, но она была напугана исходящей от него яростью. Она боялась его, ведь раньше никогда не видела Леонида таким.

– Виолетта Мышкина, – выдавила наконец-то из себя она.

Леонид продолжал сверлить её взглядом, ожидая ответа на вторую часть своего вопроса.

– Мы дружили с Машей, – отведя взгляд, проговорила Швецова и присела, делая вид, что хочет поднять фото, но на самом деле она хотела немного прийти в себя.

– Это не объясняет, почему ты здесь, – сказал Лёня без каких-либо эмоций.

– Я хотела отвезти вещи её родителям, – пояснила Маша и неожиданно для себя поняла, что действительно очень хочет увидеть родителей, пусть даже как подруга, а не дочь.

Тетерев следил за каждым её движением. Он был раздражен присутствием постороннего человека именно тогда, когда наконец-то решился прийти сюда.

– Тебя это не касается, – высокомерно произнес он. Маша рассердилась.

Её пальцы, сжимающие рамку с фотографией, побелели от напряжения.

– Тогда где тебя носило все это время, что ты не нашёл свободной минутки, чтобы собрать её вещи и отвезти родителям! – с негодованием сказала Мария и взглянула на него, упрямо поджав губы.

Лёня был ошарашен – её мимика только что живо напомнила ему Машу. Его растерянность длилась всего секунду, и он снова надел маску невозмутимости.

– Я не помню, чтобы разрешал тебе обращаться ко мне на «ты».

– Я тоже не помню, чтобы разрешала ТЕБЕ мне тыкать! – девушка специально подчеркнула неуважительное обращение к нему со своей стороны.

На лице Лёни появилась жесткая ухмылка.

– А я смотрю, ты смелая, – угрожающе произнес он, приближаясь к ней, – или сумасшедшая, раз не боишься дерзить мужчине, который к тому же очень сердит.

Маша вскинула голову. Она больше не боялась его, потому что он был все тот же мужчина, которого она знала и любила.

– Нет, не боюсь. Ты никогда не бьешь женщин, а чтобы заняться сексом, тебе не надо их насиловать, не правда ли? – едко отпарировала Маша, злясь на него за угрозы.

Лёня остановился как вкопанный. Откуда она могла знать это? Ведь такое он говорил только Маше. Он поморщился, словно девушка была ему отвратительна.

– Ты абсолютно права, – медленно произнес, – к тому же, меня абсолютно не интересуют такие… – он окинул её презрительным взглядом, – несексуальные и неопрятные женщины.

Швецова вспыхнула, её губы задрожали, негнущимися пальцами она достала фото из рамки…

– Ты ведь не собираешься плакать из-за правды, – равнодушно сказал он, в душе раздраженный её дерзостью.

Лёня уже хотел сказать очередную колкость, чтобы окончательно поставить эту девицу на место, но едва увернулся от брошенной в него рамки, расколовшейся об стену. Его глаза яростно сверкнули.

– У тебя есть ровно пять минут, чтобы убраться отсюда, – леденяще спокойным голосом сказал он.

Маша пожалела, что погорячилась и не справилась с эмоциями, но даже сейчас, когда Лёня был безумно зол, она не боялась его.

Неспешно она подняла сумку, перебросила её через плечо и прошла мимо Леонида. Её сердце разрывалось: почему все должно быть именно так?

Неожиданно Тетерев схватил её за сумку, Маша вопросительно взглянула на него.

– Ты ничего не заберешь из этой квартиры, – твердо произнес он.

– Ты хочешь сам отвезти это родителям Швецовой? – с вызовом спросила она, немедленно пожалев о своей жестокости.

Он не хотел! Лёня вообще избегал всего, что напоминало Машу. А в доме, где она выросла, каждая мелочь будет наполнена воспоминаниями о ней, а он ещё не был уверен, что сможет вынести это.

Его рука безвольно упала. Маша прошла мимо него, ускоряя шаг и сдерживаясь из последних сил. Но как только оказалась в лифте, то разрыдалась. Его лицо, полное вины и такой огромной боли, разрывало сердце. Он винил себя в её смерти, задавая вопрос: «Почему я не заставил её уволиться? Почему не смог защитить?»

Маша плакала о нем, о том, что не способна ничего сделать, чтобы утешить и исцелить разбитое сердце любимого.

***