Ещё один человек

Удачно подвернулся уже весьма старательно раскуроченный киоск. Воровато озираясь, Даша подобрала остатки — несколько упаковок одноразовых станков для бритья, несколько упаковок презервативов, маникюрные наборы, упаковки батареек. Всем этим основательно подзабила рюкзак. Среди остатков снейков набрала с десяток пакетиков с вяленным мясом — самое оно. Пришла в голову идея, и прихватила несколько флакончиков жидкости для снятия лака. Среди развала подхватила баночку «Ред-булла» и поллитровую банку «Ягуара». Теперь у рюкзака были забиты и боковые карманы. Невдалеке взвыла сирена, и Даша резво дернула от киоска, успев урвать напоследок упаковку лейкопластыря. Впрочем, никто не кричал «Руки в гору!», и пистолета разряд так и не настиг — очевидно, не до нее и было. Да, похоже что сейчас всем станет не до нее — отчего оптимизма совсем не прибавляется. Перебежав улицу, Даша чуть не столкнулась с весьма шустрым «мертвяком». Он чуть не сгреб ее своими сильно обглоданными руками, пришлось отскочить за машину, так что мертвец, промахнувшись, упал на капот. Тут же топор точно ударил мертвеца в висок — раздался хруст, и обмякшее тело осталось на капоте. Даша сглотнула, шумно выдохнув пару раз. Ладно, похоже — надо привыкать. Крови, правда, и всего соответствующего было немного, больше на обушке.

Именно на обушке — вспомнились рассказы любителей истории про всякие чеканы, шестоперы и прочие моргенштерны. Острые шипастые наконечники дубин застревали в доспехах, щитах а то и телах врагов — и воины лишались оружия, или даже жизни — если пытались его выдернуть. Оттого и стали популярны бугристые, тупоугольные палицы — они сотрясали и проламывали, но не застревали. А боевые топоры эволюционировали в алебарду — с длинным, выгнутым лезвием — скорее страшная тяжелая сабля на древке, чем топор. Да что говорить — вспомнился один ветеран, рассказывавший, что обычным русским граненым штыком лучше было колоть в живот, так как иначе он мог, пройдя насквозь, застрять в грудной клетке, зажатый ребрами. У того деда так погиб друг, не успевший выдернуть винтовку из заколотого немца.

Вытерев обушок об куртку упокоенного, убирать его не стала. Вскоре попались еще два мертвяка — шли навстречу. Даша обратила внимание — они были не покусаны, а убиты — грудь у каждого разворочена минимум парой пуль. Это наводило на нехоршие мысли. Во — первых, впереди, похоже, всерьез стреляют. Во — вторых…. Выходит — не только укушенный умирает и оживает? Выходит — убитый тоже встает? И тоже опасен? Какая-то дурная мистика, голливудское кино категории «Г»…

Эти мысли Даша додумывала, уже подходя к Захарьевской, перед тем довольно легко, больше для тренировки моральной, оприходовав и старательно осмотрев мертвецов. Проскочила забитую намертво проспект Чернышевского — отметив в паре машин неподвижно сидащих мертвецов.

Добежав до входа в подвальчик, Даша встретила ребят из магазина. Они больше всего напоминали белых охотников, отправляющихся в джунгли — увешанные рюкзаками, сумками, оружием.

— Привет.

— О, привет-привет. Только мы сегодня уже закрылись.

— Да я вижу. Похоже, совсем на ближайшие дни? Уже в курсе что происходит?

— Да, в курсе — и парни наперебой стали рассказывать новости и общую обстановку. Что, собственно, было неудивительно — не обладая особой красотой, Даша отлично умела делать наивно-глупые, преданно-щенячьи глазки, и смотреть на рассказчика, чуть приоткрыв рот, что молодые парни при ее посещениях даже покупателей отходили обслуживать неохотно. Вот и сейчас ребята старательно рассказывали, как оно все устроено.

— А ты чего с топором? — спросил один из парней.

Ну, надо набирать очки. Тем более вышел, точнее выполз старшой, пыхтя под грузом сумок и рюкзаков, брякая стволами.

— А у меня-то, не как у вас, другого оружия нету. Как же мне, маленькой девушке, защититься-то?

— Ну, — чуть ли не хором распустили перья парни — че там, топором-то…

— Ага — скромно сказала Даша. Всего четырех и смогла, так больше — как увижу, так в сторонку и обойду.

— Ч-четырех? Сама? Топором? Этим, что-ли? — похоже, такого они не ожидали.

— Конечно, этим. Почти сама — одному милиционер в грудь выстрелил, а я добила. Они, знаете ли — от пуль тоже умирают — только если в голову, а так нет.

— Иди ты…

— А сам попробуй — Даша кивнула на бредущего к ним мертвяка — худую пожилую тетку, с обглоданным лицом.

Парни немного побледнели — похоже, они впервые увидели довольно близко живого мертвяка. Они нерешительно зашевелили стволами охотничьих самозарядок, оглядываясь на вышедшего с приямка старшого.

— От ведь, точно — упырь… Да, смотри — точно же мертвая…Бльаааа…Ох, епть!..

— Ну, не хотите? Тогда я сама — решив по максимуму использовать ситуацию, двинулась вперед Даша. В конце концов — ей сейчас надо поставить себя так, чтобы эти парни хоть немного помогли ей.

— Не надо, девушка, и так верим — подал голос старшой — Дайте-ка мы попробуем. Миша — в грудь ее, давай картечью.

— Дак… а если… ну, в общем..