Эшелон

Уважение к британцам достигло предела, когда в 1975 г. Юра написал в высшей степени сложную и узко специальную, чисто математическую монографию «Голоморфизмы и модели». В предисловии к своему капитальному сочинению, выражая благодарность большому количеству коллег, вдохновивших автора на этот труд, он не забыл выразить особую признательность профессорам Чейну и Стоксу, без помощи которых эта книга вряд ли увидела бы свет. И он опять-таки был абсолютно прав! Очень многие деятели науки и культуры нашей страны могут только присоединиться к Юриной благодарности. Почему-то, однако, они этого не сделали…

Монография Юрия Алексеевича Гастева снабжена весьма подробной библиографией (всего 232 ссылки). Меня восхищает ссылка 55: J.Cheyne and J.Stokes «The breath of the death marks the rebirth of spirit» 2 Mind, March 1953». Полагаю, однако, что это уже был перебор: пожалуй, было бы достаточно почтительной благодарности английским медикам, выраженной автором в предисловии. Так или иначе, вскоре после выхода монографии в свет разразился грандиозный скандал, что возымело самые серьезные последствия как для автора, так и для некоторых работников редакции, допустивших возмутительную халатность. Самое замечательное в этой истории это то, что реверансы перед британскими медиками опять остались незамеченными. Юра погорел на вполне реальных ссылках на своих неблагонадежных друзей-математиков, прежде всего, на знаменитого Алика Вольпина-Есенина.

С тех пор Юра вот уже много лет не имеет постоянной работы и пробавляется ничтожными случайными заработками. Хотелось бы верить, что причиной бедственного положения, в котором оказался мой старый знакомый, является недостаточно развитое чувство юмора у ряда весьма ответственных деятелей нашего идеологического и культурного фронта. А большой шутник Юрий Алексеевич Гастев, по-видимому, своевременно не понял, что ничего нового о т. н. «культе личности» он сказать не может, поскольку Партия на этот счет в свое время дала совершенно исчерпывающие разъяснения.

Сложные проценты

За долгие годы моей дружбы с Владимиром Михайловичем Туроком мне приходилось видеть в его квартире (вернее, квартирах, он менял место жительства) многих любопытных людей. Чего стоит, например, пожилой, неизменно элегантный, блещущий остроумием индолог Николай Максимович Гольдберг, которого Турок всегда звал «Коля». Я так и не узнал, приходится ли он родным братом знаменитому, ныне покойному комментатору Би-Би-Си Анатолию Максимовичу Гольдбергу — Коля что-то темнил… Часто я видел там Левку — пожилого, малообразованного, но очень умного еврея с богатым прошлым — например, во время НЭПа он содержал тотализатор на бегах. А еще этот неуемный старик был изобретателем: он изобрел… вечную электрическую пробку. Эту самую пробку он постоянно носил в кармане своего пиджака. Каждому приходящему в гостеприимную квартиру Турока он задавал всегда один и тот же вопрос:

— Допустим, у Вас перегорела пробка. Что Вы будете делать?

— Я ее выброшу на помойку, — следовал неизменный ответ.

— И напрасно. Ведь перегорел только волосок — он стоит по калькуляции всего лишь 8 копеек. А Вы выбрасываете всю пробку — а ведь это прибор стоимостью в 46 копеек! Совершенно недопустимое расточительство!

— Как же быть? — без признаков интереса спрашивал очередной гость Турока.

— Я изобрел вечную пробку — полюбуйтесь, вот она! — и он подносил прямо к носу собеседника свое детище. Принцип работы вечной пробки был чрезвычайно прост и нагляден. В ее торце было просверлено 8 каналов со своими волосками, причем в данный момент работает только один волосок. Когда он перегорает, нужно только повернуть торец на 18 оборота. И все! Себестоимость такой модернизированной пробки получается 72 копейки, зато срок работы увеличивается в 8 раз — пробка становится практически вечной!

Несмотря на предельную очевидность пользы этого, казалось бы, такого нехитрого изобретения, ее реализация натолкнулась на чудовищные трудности. Настырный Левка вел многолетнюю изнурительную тяжбу с Министерством электропромышленности. Тысячи три (старыми деньгами) он у них все-таки выдавил, но больше — ни копейки! В титаническую борьбу с Левкой Министерство включило целую когорту адвокатов. Главный козырь у них был нетривиальный: неизвестно, сколько надо платить этому Левке — ведь в стране нет данных о ежегодно перегорающих пробках, а по действующему закону изобретателю причитается некий процент с экономического эффекта от изобретения…