Эскадренные миноносцы класса Доброволец

Но вот время визита иссякло, и ночью 12 сентября миноносцы вышли из гавани. Утром вышел флот. По выходе из Бреста встретили настоящую полную океанскую зыбь, шедшую с запада. Пройдя 12-уз скоростью Северное море, эскадра разделилась. Бригада линейных кораблей с "Охотником" и "Сибирским стрелком" пошла в Христианию, а остальные корабли адмирал повел в Ставангер. Здесь неподалеку от места знаменитого крушения (на широте 56,5° на ютландском берегу) в 1868 г. винтового фрегата "Александр Невский" (его тогда, не считаясь с непогодой, вывел ночью на берег генерал-адьютант Посьет), адмирал проявил разумную осторожность.

На разведку для поиска во мгле ожидаемого маяка и промеров глубин на подходах были посланы вперед шедшие с отрядом командующего "Пограничник" и "Генерал Кондратенко". Под их проводкой бригада крейсеров и вошла в бухту Ставангер. В гавани миноносцы пополнили запас угля. Собрав свободных от службы офицеров и гардемаринов, адмирал на любимом им "Пограничнике" предпринял ознакомительный поход вглубь знаменитого среди туристов Лиз-фиорда. До конца фиорда дошли за 2,5 часа. Для большинства участников этой незабываемой более чем 5-часовой экспедиции зрелище великолепной северной природы предстало, наверное, в первый и последний раз. Линейные корабли с транспортом "Рига" и двумя миноносцами пришли в Христианзанд в одно время с отрядом Н.О. Эссена – 15 сентября 1913 г. В Христианзанде обменялись салютами с береговой батареей и визитами с местными властями и увольняли команду на берег. В последний день 18 сентября недосчитались двух матросов.

Обратный путь, миновав плавучий маяк Скаген, соединившаяся эскадра проделала увеличенной 13-уз скоростью, чтобы 19 сентября засветло пройти пролив Большой Бельт. Здесь три миноносца были посланы проливом Зунд прямо в Либаву. Пройдя мыс Аркона, утром 20 сентября корабли вошли в порт. Оставшийся с флотом "Охотник" в 7 часов вечера 20 сентября был отпущен у о. Готланд. В 2 часа ночи он пришел в Либаву, а весь флот, как и рассчитывал адмирал, в тот же день 21 сентября отдал якоря на ревельском рейде.

Подводя итоги плавания, Н.О. Эссен выражал уверенность в исключительно благотворном его влиянии на корабли, офицеров и команды. Техника и люди стали действовать лучше и надежнее. Неполадки, случавшиеся в первой половине пути, в дальнейшем уже не повторялись. "Плавание это дало значительную практику штурманским офицерам в кораблевождении и изучении особенностей Немецкого моря и Английского канала, входов в некоторые порты, а также плавании по Бельту. Офицерский состав имел возможность лично ознакомиться с боевыми кораблями и общим порядком службы во флотах двух великих держав и этим расширить свой кругозор. Команды имели случай видеть чужие порядки и нравы и убедиться, что за границей далеко не так хорошо и свободно, как об этом говорится на родине".

Война подтвердила всю правоту этих выводов адмирала об этом первом и, увы, оставшемся единственным большом заграничном походе возрождавшегося флота.

Глава IV. В войне на Балтике

Балтика ставит мины

Либава – единственный незамерзающий военный порт на Балтике стал подарком, приготовленным для вручения Германии на случай ее вторжения в пределы империи. Воистину, "дивные дива" творили воля и труд российских императоров. И когда 20 июля/2 августа 1914 г. немецкие крейсера "Аугсбург" и "Магдебург", боязливо приблизившись к Либаве, начали ее обстрел на пределе дальности их 105-мм пушек, они вместо уничтожающего ответного огня береговых батарей увидели над городом "'высокий столб дыма с молниями и светлыми облачками". Но всплесков падения русских снарядов не наблюдалось. Не сразу дошло до немцев, что русские "по плану" собственными руками уничтожали сооружения порта. Не было в Либаве и кораблей. Вместо обороны порта, носившего гордое имя Императора Александра III, русское командование заранее отступило к горлу Финского залива, где между маяком Оденсхольм и бухтой Лапвик (маневренная база) были на ночь развернуты усиленные дозоры эскадренных миноносцев 3-го и 5-го дивизионов. Днем их сменяли крейсера.

Ни одно из соединений флота, исключая также оказавшиеся "бездомными" подводные лодки, не оказалось с начала войны в таком ненормальном положении, как 1-я минная дивизия. Почти десятилетие Либава служила надежным и ставшим уже почти родным портом-убежищем. И во! теперь ставшую привычной базу приходилось оставлять противнику.

Готовые к постановке мин заградители и миноносцы уже 14/27 июля заняли исходные позиции в различных участках шхер. Все решалось ответом, которым Сербия должна была дать на откровенно провокационный ультиматум Австро-Венгрии. Для отдачи последних распоряжений Н.О. Эссен прибыл на "Пограничнике" на стоявший в Ревеле "Рюрик". Ровно в полночь с 16 на 17 июля 1914 г. из радиорубки крейсера была дана 9 раз повторенная условная радиограмма: "Морские силы и порты. ДЫМ, ДЫМ, ДЫМ. Оставаться на местах. Ком. Мор. Сил. Балт. Моря". Это означало: "начать мобилизацию. Вскрыть оперативные пакеты".