Эскамбрай (СИ)

Факундо сидел на этой охапке, не поднимаясь. Он сильно ушибся, когда падала под ним убитая лошадь, а на ногах места живого не оставалось, и все тело было исполосовано собачьими зубами до самых плеч. Его не разорвали лишь потому, что он был нужен капитану живым - для многих целей.

Дон Федерико принес трубку и кисет, отобранные у Грома при обыске. Сам закурил сигару, дал пленнику прикурить и начал разговор неожиданный:

- Знаешь, что ты дурак?

- Знаю, - ответил он. - Когда это негр был умным?

- На какого черта тебе потребовалось лезть вперед всех? Остальных-то мы тоже переловили.

- Врешь, - ответил Факундо. - Если б переловили, зачем бы ты со мной тут сидел? Нас бы уж вздернули, верно?

- Умный, - сказал дон Федерико. - Но все равно дурак. Знаешь, что когда ты сбежал со своей красоткой, на тебя была готова и подписана вольная?

- Дела не меняет, - проворчал Факундо. - Да я о ней и не знал.

- Твоя красотка тоже дура. Зачем ей понадобилось убивать эту старую курицу?

А когда выслушал, как было дело, вздохнул и сказал:

- Жаль, что сразу не обратились ко мне. Я бы сумел это дело утрясти.

- Вряд ли, - отвечал Гром. - Пока бы ты все утрясал, да пока бы ты узнал, ее бы повесили прямо в Карденасе, не откладывая надолго.

Потом капитан выдержал красивую паузу, пуская клубы дыма, и сказал тихо:

- Я и сейчас, если захочу, смогу это дело уладить, хотя это будет куда как труднее.

- Так это ж еще захотеть надо! - поддел его негр.

- Почему же нет; у меня есть такое желание. Мы обо всем можем договориться.

- О чем?

Капитан снова ответил не сразу, а когда заговорил, вроде бы даже не о том.

- Так где же сейчас твоя колдунья? Спит с Каники, пока ты тут сидишь?

Факундо лишь ухмыльнулся: сам догадался капитан или дошли до жандармерии наши сплетни?

- Не думаю. Он на Сандру никогда глаз не клал, у него своя хороша.

- Однако он большой привереда, Каники, если уж эта ему не хороша. Мне она, например, была очень по вкусу... разве что подурнела за это время? Сколько лет прошло, восемь? Подурнеешь, поди - ни поесть, ни поспать.

- На мой вкус, она тоже не плоха. И не подурнела. Разве что похудела немного, а так как была, так и осталась.

- И все так же ходит, как поет?

- Еще легче прежнего, и проворна стала как лисичка.

- Хотел бы я на нее посмотреть, - сказал капитан задумчиво.

- Не сомневаюсь, - ввернул мой негр.

- Закрой рот, - сказал дон Федерико, - сейчас не до шуток. По твою шею готова петля, и чтоб тебе в нее не попасть, слушай меня внимательно. Делаем так: ты указываешь мне, где искать остальных. Вас видели последний раз впятером, так? Троих придется повесить, но тебе и Сандре дам возможность отвертеться. Вы поселитесь у меня в доме, там укромно и тихо, и никто не доберется до вас.

- Из этих троих, - сказал Факундо, - один - дядя Сандры, другой - сам Каники, третий - мальчишка, наш сын.

Новость о сыне капитану не понравилась, но он отмахнулся:

- Ладно, мальчишку не повесят. Главное, добраться до Каники. Я до него все равно доберусь, рано или поздно, но другой возможности спасти головы вашей семейке может не представиться, - особенно тебе. Сандру я постараюсь укрыть в любом случае, но до остальных мне дела нет.

- Я понял, - сказал Факундо. - Только вот захочет ли она?

- То есть как это - захочет ли? Выбирать между петлей и жизнью - не шутки, негр.

- Кто тут шутит? Только ты, сеньор, не знаешь дела, если думаешь, что все шутки. Если негр сбежал, но хочет жить - он сидит в горах тихо. Но если негр стал озоровать - значит, отпетый, значит, все равно, жив или помер. Так-то, сеньор!

Капитан не сдавался.

- Ладно, вы. А мальчишка?

- А мальчишку мы таскаем за собой всюду, и в те места, где можем пропасть, тоже. Кабы Сандра над ним дрожала, как над тем беленьким, его бы вчера не было на той поляне.

- Положим, - сказал капитан. - Но зачем же ты тогда дал себя поймать, чтоб только ушли остальные? Умный, умный, а дурак.

- Прости, сеньор, про тебя могу сказать то же самое. Если я дал себя взять, чтобы остальные ушли, - с какой стати я сейчас-то буду их выдавать? Мог бы догадаться.

- Одно дело - решить сгоряча, а другое - подумать хорошенько. Не говори, что подумал: я даю тебе время до завтрашнего вечера. Сутки, даже больше - достаточно, чтобы передумать. Полагаю, ты не будешь дураком. А если дурак - ну, была бы честь предложена!

С тем и ушел.

Они свиделись на следующий вечер, - но не так, как думал капитан.

Потому что на следующее утро Идах и я снова были в городе, а Каники и Пипо ждали с лошадьми в одном укромном месте. Я запретила куму идти в город: "Хвалиться меньше надо своей косой рожей". Его слишком хорошо знали, и это испортило бы дело.