«Если», 1991 № 01

— Слушай, пошли ты к черту эти съемки. Становись моим партнером. Я велю Фишеру подготовить соглашение.

— Может быть, позже, Джонни. Сейчас я связан контрактом. Держи нос кверху, скоро увидимся!

— Держу, — тоскливо отозвался Стрэпп.

За порогом спальни, как сторожевой пес, ждал Фишер. Альчесте с отвращением посмотрел на него.

— В спорте я твердо усвоил одно правило, — медленно произнес он. — Все определяет последний раунд. Этот я вам проиграл, но он не последний.

И уже на выходе Альчесте сказал очень тихо, обращаясь к себе:

— Я хочу, чтобы он был счастлив. Я хочу, чтобы все были счастливы. По-моему, каждый человек может быть счастлив, стоит только протянуть ему руку.

Вот почему у Фрэнка Альчесте было много друзей.

Итак, штат Стрэппа вернулся к своему занятию, увеличив нагрузку до двух решений в неделю. Они знали, почему надо следить за Стрэпдом. Они знали, почему надо сторониться Крюгеров. Их подопечный был несчастным, истеричным, почти сумасшедшим — пустяки! Сходная цена за один процент всего мира.

Но Фрэнк Альчесте придерживался иного мнения. Он посетил денебские лаборатории корпорации «Бракстон» и там имел беседу с неким Э. Т. А. Голандом, гением, открывшим новый метод создания жизни.

Эрнст Теодор Амадей Голанд был невысоким, толстеньким и очень бодрым человеком.

— Ну да, конечно! — вскричал он, когда, наконец, понял, чего от него хотят. — Прекрасная и правильная идея! Как я сам не догадался?.. Не вижу никаких трудностей. — Биохимик задумался. — Кроме денег.

— Вы можете воссоздать девушку, умершую десять лет назад?

— Нет ничего проще — если будут деньги.

— И она будет так же выглядеть? Так же поступать? Будет такой же?

— Да.

— Как вы это сделаете?

— А? Очень просто. Мы имеем два источника. Первый — Главный архив на Центавре. По запросу с приложением чека они высылают психическую матрицу. Я дам запрос.

— А я приложу чек. Второй?

— Второй: современная погребальная процедура… Девушка не кремирована?

— Нет.

— Ну и отлично. Из ее останков и психической матрицы мы воссоздадим личность по формуле: сигма равняется квадратному корню из минус… Словом, не вижу никаких трудностей, кроме денег.

— Я даю деньги, — сказал Фрэнк Альчесте. — Вы делаете остальное.

Во имя друга Альчесте собрал баснословную сумму и отправил запрос на полную психическую матрицу покойной Симы Морган. Когда матрица прибыла, Альчесте вернулся на Землю, в город под названием Берлин, и подкупил некоего Эйгенблика, который разрыл могилу, вытащил гроб, где, казалось, спала черноволосая девушка, и передал его Альчесте. Самыми хитроумными путями и способами Альчесте доставил гроб через четыре таможенных барьера на Денеб.

Характерной чертой путешествия, ускользнувшей от его внимания, но переполошившей различные полицейские организации, была череда катастроф, следовавших за ним по пятам. Взрыв авиалайнера, уничтоживший корабль и ангары через полчаса после выгрузки пассажиров и багажа. Пожар в отеле через десять минут после выезда Альчесте. Авария пневмопоезда, на котором Альчесте в последний момент решил не ехать. Несмотря на все это, он сумел доставить гроб к биохимику Голанду.

— Ах! — воскликнул Эрнст Теодор Амадей. — Прекрасное создание. Осталась сущая ерунда, если не считать денег.

Во имя друга Альчесте устроил отпуск Голанду, купил ему лабораторию и финансировал невероятно дорогую серию экспериментов. Во имя друга Альчесте тратил последние деньги и терпение, пока, наконец, через восемь месяцев не вышло из реанимационной камеры черноволосое, черноглазое, шелковокожее создание с длинными ногами и высоким бюстом, отзывавшееся на имя Сима Морган.

— Я услышала самолет, — сказала Сима, не подозревая, что говорит одиннадцать лет спустя. — Затем удар… Что случилось?

Альчесте был потрясен. До этого момента цель казалась далекой и нереальной. Теперь перед ним стояла, чуть склонив голову набок, живая очаровательная женщина. В ее речи звучала какая-то странность, почти шепелявость. Ее движения не были плавными и грациозными, как ожидал Альчесте, — она двигалась порывисто.

— Меня зовут Фрэнк Альчесте, — тихо произнес он и взял ее за плечи. — Я хочу, чтобы вы посмотрели на меня и решили, можно ли мне доверять. Что бы я ни сказал, вы не должны сомневаться. Что бы я ни велел вам, вы должны выполнять.

— Почему?

— Во имя Джонни Стрэппа.

— С ним что-то случилось, — быстро проговорила она. — Что?

— Не с ним, Сима. С вами. Я объясню. Я собирался объяснить сейчас, но не могу. Отложим до завтра.

Ее уложили спать, и Альчесте остался наедине с собой. Денебские ночи, мягкие и черные, как бархат, томные и нежные — или так показалось тогда Фрэнки.

— Не можешь же ты в нее влюбиться, — бормотал он. — Это сумасшествие.

И позже: «Ты видел сотни подобных девушек во время охоты Джонни. Почему не остановился на одной из них?»

И наконец: «Что ты собираешься делать?»