«Если», 1995 № 11-12

Для Дика нет простых решений, нет легких установок и всемогущих супергероев. Его герои, часто хилые, часто совсем не отвечающие ситуации, стоят по колено в технологических отбросах и смотрят с тоской на видения, которые выходят за пределы их понимания. Настроение, доминирующее в книгах Дика, сродни угрюмым метафизическим комедиям — как, например, в сцене из романа «Снятся ли андроидам электрические овцы?», где Рик Декард, уже полностью избавившийся от иллюзий, вдруг делает открытие, что жаба, которую он подобрал в пустыне, надеясь, что это последний экземпляр исчезнувшего вида, вовсе не живое существо, а всего лишь машинка. Эта жаба внушает нам такое же сильное отвращение, смешанное со смехом, как и робот у Гаррисона, работающий на угле (хотя там пафоса больше); должно быть, мы бессознательно противопоставляем эту жабу и этого робота великому образу Человека, Сына Божьего, видим их как символы одновременно и наших достижений и наших падений — нашего наследства Франкенштейна, превращенного в тягостный фарс…

…После лихорадочной деятельности шестидесятых, в семидесятые годы Филип Дик резко снизил темпы своего литературного конвейера. И это понятно. Конец шестидесятых стал для Дика поистине черным временем. Он на собственной шкуре испытал всю отвратительную сущность наркомании — опыт, который он описал позднее в романе «Помутнение». В эти годы он создал лишь один безусловный шедевр — красноречивый и действительно жуткий роман «Лейтесь слезы, сказал полицейский». Герой этого романа, тележурналист Джейсон Тавернье, переходит в другую, индуцированную наркотиком реальность, где он как личность не существует.

Обе эти книги имели некую общую черту, а именно — то чувство одержимости, которое Дик испытывал по отношению к черноглазым уличным девкам, бывшим плоть от плоти аморального панковского сообщества, куда вынесли писателя мутные волны его увлечения наркотиками. Оба романа были, до некоторой степени, романами об одержимости, в них звучало эхо Достоевского, исследовавшего те же самые закоулки «дна». Дик стал НФ-поэтом улиц.

Некоторое время казалось, что Дик в литературу уже более не вернется. Затем, в самом конце семидесятых и самом начале восьмидесятых, он написал, условно говоря, связанную общей темой трилогию романов, в которой на первый план вышел теологический элемент, использовавшийся Диком ранее не столь прямолинейно. Первый из этих романов назывался «VALIS»²⁰ и был, как утверждал сам Дик, литературной обработкой дневников, в которых описывались действительные события — ни много ни мало, контакт с богоподобным разумом. Некоторые посчитали даже, что Дик окончательно сошел с ума, став узником собственного буйного воображения. Однако никто не понимал ситуацию лучше, нежели сам автор, написавший в романе об этом своем трансцендентальном опыте даже с некоторой иронией.

Затем в «Божественном вторжении» он сделал шаг назад от края пропасти и написал о финальном поединке Добра со Злом и о Втором Пришествии. Тема, которая в «Стигматах Палмера Элдритча» была облачена в литературные одежды, здесь проступила открыто.

Последним романом Дика стала «Трансмиграция Тимоти Арчера», причем изданной эту книгу он уже не увидел, скончавшись в 1982 году. Едва ли это была НФ, но, тем не менее, по духу своему и по поднятым моральным проблемам роман четко вписывался в общее русло его творчества. Более того, некоторым читателям она показалась куда более сбалансированной, нежели «VALIS» и «Божественное вторжение».

Гениальные художники редко получают признание при жизни — это одна из глубочайших и часто повторяющихся жизненных трагедий. С Диком было то же самое — в том смысле, что многие вещи не дошли до читателей вовремя. И только после смерти писателя начали издаваться его неопубликованные ранее нефантастические книги, равно как и новые, не редактированные версии НФ-романов — типа «Ложь, Инкорпорейтед», известного до 84-го года лишь в сильно урезанном варианте под названием «Нетелепортируемый человек». Появился также один посмертный НФ-роман «Свободное радио Альбемут».

На имени гения выросла целая издательская индустрия. Разумеется, публикация мэйнстримовских романов Дика и биографических материалов о нем — все это важно. Однако для жанра, который продолжает жить, гораздо важнее то влияние, которое оказало творчество Дика на новых авторов, только-только пришедших в литературу.