«Если», 1996 № 12

Хотя в 50-е годы на первый план вышли иные журналы, да и взгляды тренера уже не являлись для многих истиной в последней инстанции, — все равно то было время настоящего триумфа кэмпбелловских «птенцов». Однако и они, и пришедшие в фантастику сразу после войны новые талантливые авторы начали планомерно разрабатывать темы и проблемы, на которые в довоенный период если и обращали внимание, то случайно, эпизодически.

Прежде всего американская НФ в значительной мере превратилась в литературу социальную, а значит, с неизбежностью острую, критическую, порой вызывающе «антиамериканскую». Прошедшая мировая война, быстро возникшая на горизонте ядерная опасность (угаданная, кстати, раньше других именно фантастами!), да и захлестнувшие саму Америку волны маккартистской «охоты на ведьм»… — в хорошеньком горниле закалялось «чтиво для подростков», рожденное в довоенных журнальчиках!

Его авторы стали мудрее, смелее — и оказались более экипированы в литературном отношении. Они перестали комплексовать перед коллегами из «основного потока» (mainstream), потому что во многих отношениях выглядели куда реалистичнее их. И адекватнее — веку! Именно фантасты начали смело вторгаться в области, заповедные для иных жанров, развернув перед читателем целый веер альтернатив: альтернативные вселенные, культуры, общества и даже альтернативные земные истории…

Можно сказать, что как раз в 50-е — 60-е годы англоязычная научная фантастика и приобрела то, что выделило ее, определив особую роль в семье литературных жанров: интеллектуальную дерзость (правда, порой граничившую с бесшабашностью). Они действительно ничего не боялись и всюду совали нос, а хорошо это или плохо в мире, где единственной константой существования стали изменения — причем идущие на нас лавиной! — о том судить читателю. В лучших своих образцах это была литература иконоборческая, она будоражила воображение и не только парадоксально комментировала окружавшую действительность, но еще и подспудно предуготовляла общество сразу ко всем — а не к одному-единственному! — вариантам возможного будущего…

Что и говорить: Золушка на своем первом балу была способна и ослепить, и увлечь, и заставить потерять голову.

А затем, как уже говорилось, сказке пришел конец. Конечно, трудно было ожидать той смеси наивности, свежести и кружащей голову дерзости от разбогатевшей, остепенившейся и хладнокровно-цепкой литературной принцессы, каковою НФ стала в 70-е годы.

Но это случится позже, пока же ее авторы во всем блеске продемонстрировали, на что способна их литература! Когда ее признают за равную и стараются понять, но — еще не «перекормили». Ярких авторов, заблиставших на НФ-сцене в ту пору, можно считать десятками, творчество большинства из них нам хорошо знакомо, посему, какой бы длинный и обстоятельный список я ни привел, он неизбежно кому-то покажется слишком беглым, субъективным и неполным.

Для начала разберемся с критиками. Я имею в виду не тех, кто по обязанности пишет рецензии и обзоры, а тех, кто в своих произведениях резко критиковал окружавшую социальную действительность. Большинство их в научной фантастике выдвинулось на передний план именно в охваченные паранойей «холодной войны» 50-е и сравнительно легко переводились еще в советское время. (О причине, думаю, долго распространяться не стоит).

Однако прирожденного сатирика обычно очень трудно держать в рамках и «направлять». И многие лучшие произведения американской социальной фантастики дошли до нас значительно позже, когда — по крайней мере, внешне — все идеологические препоны были сняты. Но даже сегодня нельзя говорить о полном и объективном знакомстве. Если, например, с наследием знаменитого дуэта Пол — Корнблат (первая «половина» которого активно творит и по сей день) или Уолтера Миллера (славу которому принесла, фактически, единственная книга — «Песнь по Лейбовицу») сегодняшний наш читатель знаком, можно сказать, исчерпывающе, то встреча с лучшими вещами таких авторов, как Альгис Будрис, Филип Уайли и Роберт Такер, еще только предстоит.

Как хочется верить, и с романами совершенно не известной у нас писательницы (хотя родилась она в России!) Эйн Рэнд — автора, наоборот, куда более редких в этой литературе «прокапиталистических утопий». Впереди и полное, и обстоятельное (а не обрывочное и искаженное, как сегодня) знакомство еще с одной любопытнейшей фигурой, которую трудно втиснуть в рамки примитивных дихотомий: «прогрессивный» — «реакционный», «критик» — «апологет» и т. п. Я имею в виду видного ученого-политолога, военного и разведчика, под псевдонимом Кордвайнер Смит создавшего одну из интереснейших и оригинальнейших в западной фантастике Историй Будущего.