«Если», 1996 № 12

У фукианов было в ходу оскорбление: «Не-лезь-на-чужую-горку». Она размышляла о его смысле, пока Эджи не спросил сочувственно:

— О чем ты думаешь, дитя мое?

Она посмотрела в его искусственное лицо, хрустальные глаза, черные и еще более чуждые, чем у любого внеземного создания на «Паутине», и призналась:

— Ты мне ближе, чем любой представитель моего собственного вида.

Наставник встретил ее слова негромким смехом, потом больно стиснул плечо и молвил:

— Именно так и должно быть. Так всегда и бывает.

4

Звездолет опустился на гладкое ледяное поле, твердое, как гранит, ровное, как сон, и отпугивающе-холодное. Традиция и логика требовали, чтобы первым на поверхность вышел не самый ценный член экипажа. Эджи предоставил эту честь Сарри. Она натянула тяжелый защитный скафандр, подняла большой палец и въехала в главный воздушный туннель, чтобы оттуда спуститься на лед.

— Именем Наставников, родителей всех и каждого, я заявляю права на это прекрасное суровое место! — провозгласила она.

Лед появился вследствие сотрясения. Однако Наврен не сказал точно, какое конкретно природное явление было этому причиной: столкновение с кометой или вулканическая деятельность. Возможно, сочетание того и другого; на основании этой гипотезы он выстроил сложные модели с кометным дождем, дырявящим кору и приводящим к появлению скал.

С той поры непрерывные ветры отполировали ледяную поверхность до зеркального блеска. Нарушение этой хрустальной красоты казалось святотатством, но Лильке требовались образцы с глубины, незатронутые космической радиацией. Наврен помог завести портативный буровой станок. Несколько минут бурения — и у них в руках оказался первый образец размером с кулак. Уже он стал драгоценностью: на его поверхности красовались ископаемые микроорганизмы, жившие прежде в океане, скованном впоследствии зимой продолжительностью в сто миллионов лет.

Ископаемые оказались, как и ожидалось, немногочисленными и простыми по организации; они напоминали бактерии. Лильке выделила их базовую ДНК, восстановила пробелы в цепочке и расшифровала генетический код. Потом в длинном аквариуме, занимавшем половину бортовой лаборатории — в этом холодном, темном океане — она создала из аминокислот и жиров живые существа и стала наблюдать за их развитием.

Несмотря на бедность планеты, на ней сохранилась жизнь. Бактерии Лильке оказались вялыми, так как черпали энергию в анаэробном химическом процессе; судя по их количеству во льду, на большой улов не стоило рассчитывать. Лильке и Наврен предупредили остальных, что даже подо льдом, в потайных океанических садах, жизнь скудна. Однако найденные создания выжили, невзирая на враждебные условия, и тем вызывали восхищение: они просуществовали несколько миллиардов лет, при них погибали светила, при них жалкий конец постиг Землю…

Эджи созвал общее собрание и дал людям и фукианам задание найти способ проникнуть в глубь загадочного моря. Наврен предложил прибегнуть к ядерным зарядам и таким способом к концу дня прорваться через двухкилометровую ледяную толщу. Однако победил более консервативный подход. Мощные реакторы звездолета закачают тепло под ледяной колпак и прогрызут таким образом глубокую дыру; ввысь взлетит фонтан горячего пара, который немедленно замерзнет и упадет в виде снега. Впервые за огромный срок на планете пройдет долгий спокойный снегопад.

Сарри вдруг до смерти захотелось принять во всем этом участие. Однако оборудование — насосы, генераторы и прочее — уже прошло испытание на тысячах подобных планет, поэтому ее помощь свелась к ожиданию в специальном павильончике вблизи скважины и бдению на случай возникновения механических неисправностей, вероятность коих была равна вероятности очередного столкновения с кометой.

Для нее, привыкшей к напряженной работе ума, скука была сущим адом. Сарри смотрела на гигантский гейзер, совершенно не слыша его чудовищного рева. Страх, что это и есть миссия, уготованная ей судьбой, холодом пробирался в сердце девушки.

За время дежурства зашло все солнечное ожерелье. Температура опустилась еще на долю градуса, ощущение вечной ночи усугубилось. На второй день, когда Сарри уже раздумывала, не расплакаться ли ей, у нее за спиной появился Млечный Путь — величественный звездный туман, прекрасный, как никогда, поделившийся с рукотворным гейзером сочностью красок.