«Если», 2001 № 03

— Да? Не морочь мне голову, Райе! Вы проделываете такое в каждом времени! А мне нужна была эта осада, чтобы Реальное Время нас отсюда вытащило! Господи, я не могу ждать пятнадцать лет, чтобы попасть в будущее! История говорит, что через пятнадцать лет я — труп! Я не хочу помирать на этой свалке! Мне нужна своя студия звукозаписи!

— Забудь об этом, приятель, — отозвался Райе. — Когда в Реальном Времени узнают, что ты здесь натворил…

— Отвали, Райе, — расхохотался Паркер. — Речь идет о Первой Десятке. Не о каком-то там бросовом нефтяном заводике. — Он покровительственно взял Моцарта под руку. — Послушай, малыш, пора в туннели. У меня есть кое-какие бумаги, которые тебе надо подписать.

Солнце село, но тьму разгоняла мортира, посылающая один за другим ядра на базу и город. Райе стоял, оглушенный грохотом, а ядра отскакивали от нефтяных резервуаров, не причиняя им ни малейшего вреда. Потом он покачал головой. Время Зальцбурга вышло.

Забросив на плечо Туанетту, он побежал в сторону туннелей.

Перевела с английского Анна КОМАРИНЕЦ

Видеодром

Тема

Игра с историей

Исторические фильмы российским и советским кинематографистам во все времена удавались не в пример лучше, чем фантастические.

Воссоздание образов ушедшего прошлого требовало гораздо меньше и материальных средств и авторской фантазии, чем изображение того, чего не было вовсе.

Вероятно, в результате этого обстоятельства и нарос достаточно толстый слой отечественного кинематографа который можно условно определить как историческую фантастику. За неимением более интересных вариантов — другие планеты, иные миры и параллельные пространства — кинематографисты отправляли своих героев за приключениями в прошлое матушки-Земли. Для этого использовались самые различные приемы — от простого сновидения до специально изобретенной машины времени. Неизменным оставалось лишь сочетание антуража прошедших времен с современным героем, попавшим в них.

Умелое соединение этих двух формальных элементов открывало широкое поле для всевозможных кинематографических трюков и забавных ситуаций, доступных для решения малыми средствами. Яркий пример этого — черно-белая комедия «Разбудите Мухина!» (К/ст. им. М. Горького, 1967; авторы сценария А. Гребнев и Я. Сегель; режиссер Я. Сегель).

Создатель этой картины обращался к жанру фантастической комедии и раньше («Серая болезнь», 1966), и позднее («Инопланетянка», 1984). Герой ленты, сыгранный Сергеем Шакуровым, — студент, заснувший на лекции. Таким нехитрым способом он переносится в различные исторические эпохи: выбор зависит от темы лекции, которую в это время читает профессор. Герой оказывается в Древнем Мире, Средневековье, а также в начале XIX века, где встречается с Пушкиным (лекция оказалась по литературе). Всюду деятельный персонаж старается повлиять на ход событий в соответствии со своими представлениями о справедливости — например, пытается предотвратить гибель Пушкина на дуэли.

В фильме нашли отражения максималистские настроения шестидесятников, а также творческое отношение к истории, свойственное многим — от Сталина до Фоменко. Если быть абсолютно честным, то это даже не фантастика, а только подход к ней. К тому же он очень напоминает фильм режиссера Рене Клера «Ночные красавицы», снятый в 1954 году. Там подобным же образом перемещается молодой композитор, сыгранный Жераром Филипом. Только во французском фильме сновидческие миры причудливо переплетаются между собой и образуют некую альтернативную реальность, а в отечественном — так и остаются грезами нерадивого студента.

Еще один подобный подход, близкий по времени создания, продемонстрировал фильм «Шаг с крыши» (Одесская к/ст., 1970; автор сценария Р. Погодин; режиссер Р. Василевский). Это фантастическая сказка, адресованная подростковой аудитории; ее герой, пятиклассник Витя, путешествует во времени вместе с синей вороной.

Это был второй фильм, снятый Радомиром Василевским в качестве режиссера. Оператор таких любимых народом картин, как «Весна на Заречной улице» и «Приходите завтра», вероятно, не вполне справился со сценарным материалом Радия Погодина, где изначально аллюзии на Метерлинка вряд ли ограничивались присутствием птицы синего цвета. И тем не менее фильм получил приз фестиваля научно-фантастического кино «Триест-72», но народной любви не снискал. Позже по этому же сюжету была осуществлена телевизионная постановка, названная «Синяя ворона».