«Если», 2009 № 06

Но тут впервые в его жизни суровая реальность вмешивается в компьютерную жизнь. Оказалось, что в игру «Королевский бал» играют весьма серьезные люди и даже целые конторы, которые ради власти в «виртуале» готовы на многое «в реале». И вот как спасение от неприятностей подростку является некий Максим, чьи возможности кажутся почти безграничными, и предлагает Арсену работу: заниматься тем, чем подросток любит больше всего — играть. После жесткого отборочного конкурса, конечно. Поначалу игры вполне обычные — нечто вроде реалити-шоу в Сети, однако вскоре они все более «обретают плоть и кровь». Арсен потихоньку начинает управлять не только электронным социумом, но и живыми людьми. Получая при этом немалые преференции — «утилиты» в виде иконок, висящие перед внутренним взором. Если кликать по ним воображаемой мышкой, включая/выключая, то можно получать самые разнообразные способности. Понятно, что утилиты даром не достаются, а то, что Максим замысливает сделать с обществом, весьма туманно…

Плохо знает Марину и Сергея Дяченко тот читатель, который решит, что Максим, мол, очередная инкарнация врага рода человеческого. Нет, все не так просто: несмотря на свою инфернальность-иноземность и на страстное желание управлять всеми и вся, он весьма логичен, прагматичен и зачастую симпатичен.

Впрочем, роман не о нем.

Роман о том, что социальные процессы, формирующие общество и отраженные в Сети, вполне могут быть спроецированы — ответно — на реальную жизнь. Уже со своими искажениями. Реальный социум достаточно сросся с медиасредой и готов к слиянию. Только подтолкнуть…

Дюжину лет назад появился на свет роман о виртуальности, ставший практически культовым среди сетевиков. В нем рассказывалось о том, как взаимососуществуют невероятная свобода, предлагаемая Сетью, и реальная жизнь. Главный герой романа, помимо всего, должен спасти Неудачника — некое цифровое существо. Речь, как вы догадались, идет о «Лабиринте отражений» Сергея Лукьяненко.

Полдесятка лет назад супруги Дяченко написали по мотивам этого романа сценарий фильма «Глубина». Проект вроде бы заморожен, но имеет неплохие шансы на расконсервацию. Однако почти наверняка корни романа «Цифровой» растут из того самого сценария. Из тех мыслей и идей, что возникли у писательского дуэта во время работы над текстом.

«Цифровой» — это не совсем полемика с «Лабиринтом отражений». Это, скорее, новое осмысление похожих проблем в изменившемся мире. Максим — тот же Неудачник, но не пассивно наблюдающий, а заставляющий изменчивый мир «прогибаться под себя». Сеть начинает вилять нами, как хвост — собакой…

Безусловно, этот роман станет событием в отечественной литературе, а не только в жанровой прозе. Настает время Brevi finietur — «призрачных границ».

Дмитрий БАЙКАЛОВ

СТАТИСТИКА

Невидимое будущее

Известный петербургский писатель решил не размениваться на жанровые мелочи и обратился к аудитории с вопросом, которым, к сожалению, не часто задаются отечественные фантасты: «Что ждет нашу цивилизацию?» Похоже, читателей эта отнюдь не шуточная тема волнует куда больше, чем «конструкторов завтрашнего дня».

Ответы распределились следующим образом:

Преодоление кризиса, затем период ускоренного развития — 27 %;

Глобальное объединение перед угрозой всеобщей гибели — 10 %;

Распад на автономные цивилизации, ожесточенно соперничающие друг с другом — 23 %;

Глобальная катастрофа, распад «на тлеющие отдельности» — 17 %;

Глобальная трансформация, переход в принципиально иную форму существования — 23 %.

Всего в голосовании приняли участие 510 человек.

Интерпретация социологических данных — дело весьма непростое. Здесь в полной мере работает «принцип включенного наблюдателя»: само наблюдение влияет на наблюдаемое явление и, становясь его частью, тем самым искажает картину. Применительно к социологии это выглядит так: каков вопрос, таков и ответ. Любые предварительные параметры сужают диапазон высказывания. Поэтому особую ценность в социологии имеют косвенные вопросы, вторичное просвечивание материала, дополнительное сканирование. Так, совмещение нескольких смысловых локаций позволяет выявить тот скрытый рельеф, ту картографию подсознания, которую референт не сумел или не захотел вывести на поверхность.