«Если», 2010 № 02

И тогда все вернулось в нормальное состояние. Ну, не совсем, конечно. Почти все солдаты пострадали от удара о фасад здания, а Совету и соседним строениям был нанесен серьезный ущерб. Уго и наноинженер открыли хитрый способ спасения. В то время как военные были вынуждены оставаться на своем посту, оба советника влезли в трилекс и удрали подальше от места событий. Им повезло.

Когда наконец люди смогли открыть дверь лифта, Дамокл сидел в углу кабины, опустив руки вдоль тела и упираясь подбородком в грудь. Все внутри было в крови и ошметках тел солдата и пса. От одежды, цепочки и оружия не осталось и следа.

Сцена была удручающей даже для солдат-ветеранов. Никто не решался ступить внутрь лифта. Наконец, секунд через десять, кто-то сделал первый шаг. Дамокл не шевельнулся. Он казался бездыханным. Словно был мертв. Однако он еще жил. И успел поговорить со мной — по виртсвязи.

— Я здесь, Орлан. У меня не было другого выхода…

— Что-что?

— Боюсь, что отныне мы с вами сможем беседовать только с помощью этого экрана.

— Где вы сейчас находитесь?

— Я удобно устроился на ваших руках, Орлан.

— Каким образом?!

— Мне пришлось переместиться в Министра. У меня не было другого выхода.

* * *

Я не знал, что и сказать. Просто стоял и тупо пялился на кота. Потом спросил:

— А Министр… э-э… а кот… он сейчас где?

— Он здесь, со мной.

— Черт побери! — пробормотал я.

— Да все нормально, не беспокойтесь. Должен сказать, коты — довольно вместительные животные. Намного вместительнее, чем… ну, вы и сами знаете.

— Вместительные?

— Да, очень. Значительно. Вам бы испытать это на себе. Конечно, мне не хватает рук, но я не жалуюсь. Это был единственный способ избежать катастрофы. Зато теперь меня никто не сможет разлучить с любимцем.

— Ясно, — машинально проговорил я, на самом деле ничего не понимая. — А ваше… ну, то ваше тело, которое находится в лифте?.

— О, оно уже не годится для жизни, так что можете распоряжаться им, как вам вздумается.

— Оно… оно мертво?

— Оно было бы мертво, если бы когда-нибудь было живым.

Я задумался.

— Орлан?

— Подождите, Дамокл, мне надо переварить то, что вы мне поведали…

* * *

Я «переваривал» то, что узнал от Дамокла, несколько дней.

Кот Министр, то есть сам Дамокл, всегда был со мной. Самым странным в этой ситуации, по крайней мере в течение первых дней после случившегося, было совещание, которое Комитет провел с моим участием. Черно-белый кот, сидя посреди стола, степенно умывался, а пришелец вовсю общался со мной по моему личному виртканалу.

— Умоляю вас, Орлан, пусть они поверят в мою смерть. Так будет лучше для всех.

— Они не попадутся на эту удочку, Дамокл. Ни Уго, ни тем более Корда.

— Они не могут ничего доказать. Произошел несчастный случай, и у них есть мое тело. Во всяком случае, им наверняка не придет в голову искать меня внутри кота. Да если бы и искали, они все равно ничего не нашли бы…

— Советник по психологии, я вам говорю! — рявкнул Президент.

— Дайте ему время прийти в себя, сэр, — вступилась за меня Мальбар. — Орлан пережил такую встряску!

— Не говоря уж о том, что он стал героем дня. Он не колеблясь полез с этим котом в эпицентр пространственно-временной аномалии и вообще чудом остался жив. А иначе одному Богу известно, чем бы это все кончилось, — поддакнул Корда.

— Видите? — шепнул мне «на ухо» Дамокл, в то время как Министр, распростершись на столе, пытался дотянуться лапой до кабеля связи виртканала Мако.

— Уберите эту тварь! — резко сказал генерал.

— Простите, господа. Я немного отвлекся, — извинился я.

— Я так и понял. Но ваши коллеги правы: подвергшись нелегкому испытанию, вы вели себя мужественно…

— Жаль, нельзя объяснить вашему шефу, что если бы я не переместился в Министра, вы превратились бы в желе, хотя Корда об этом уже догадался, — снова прошептал мне Дамокл. — Вы проявили не мужество, а самую настоящую тупость!

— Спасибо, сэр. Просто у меня не было времени на размышления, и на самом деле я действовал инстинктивно.

— Я спрашивал вас, Орлан, о пришельце. Его смерть кажется очевидной. Однако мы знаем, что такого не может быть. Мы также знаем, что он питал к вам особую привязанность. На самом деле он хотел разговаривать только с вами.