«Если», 2012 № 01

В начале июня Ридли Скотт предложит своеобразный приквел к своему знаменитому «Чужому» — космический боевик «Прометей» (Prometheus), где действие происходит за 30 лет до полета «Ностромо». Оригинальный взгляд на сопротивление монстрам из моря — в британской ленте «Грэбберсы» (Grabbers): чудовища, напавшие на ирландскую деревушку, брезгуют пьяными, поэтому выжившие жители организуют «нетрезвое сопротивление». Под занавес полугодия Тимур Бекмамбетов предложит зрителям долгожданный скандальный проект «Авраам Линкольн: Охотник на вампиров» (Abraham Lincoln: Vampire Hunter),

Брайан Сингер — современную масштабную версию классической сказки «Джек — убийца великанов» (Jack the Giant Killer), а компания Диснея — анимационную фэнтези «Храбрая сердцем» (Brave).

Дмитрий Байкалов

Проза

Джерри Олшен

Шарлатан

^{Иллюстрация Николая ПАНИНА}

Юпитеры всегда заставляли Дастина потеть. Как бы то ни было, во внезапном всплеске влажности он винил именно прожектора телестудии, когда встретился лицом к лицу с очередным мошенником, практикующим «альтернативное направление» в медицине.

Соревнованием здесь и не пахло, ведь эти ребята — полные придурки. Они едва научились справляться со своими шнурками, а уже лезут на все каналы Национального телевидения обсуждать медицину. Взять к примеру сегодняшнего: гомеопат. Доктор — хотя как он получил медицинскую степень, Дастин с трудом мог себе представить — Натан Летурно, профессор медицины, дипломированный специалист классической гомеопатии, магистр фармации. Он и другие практикующие врачи из его позорной шарлатанской секты утверждали: лекарство может быть разбавлено в миллион раз — разведено настолько, что в конечном вареве не остается ни единой молекулы исходного вещества. Кроме того, они утверждали, что их безлекарственная панацея столь же благотворна, как и настоящее средство: после разбавления она становится даже более полезной и целебной, добавь туда хоть сколько, даже 99,999999 (и сколько угодно еще девяток) процента дистиллированной воды. Полная ерунда!

Летурно казался довольно приятным человеком. Придя в студию, он пожал Дастину руку и был «очень рад познакомиться». Когда техники продергивали шнур у него под рубашкой и прикрепляли к лацкану микрофон, он вовлек их в короткий разговор, потом сказал: «Проверка… проверка… Проверьте, пожалуйста», чтобы настроили звук, и добавил по-французски: «Гарсон, счет, пожалуйста», улыбнулся и пояснил: «Так, маленькая шуточка». У него не наблюдалось тиков или каких-то других очевидных проявлений невроза, которые демонстрируют столь многие сторонники альтернативной медицины в случае столкновения с тщательным научным расследованием и критическим ее рассмотрением. Дастин уже почти жалел, что придется на публике разорвать гостя на куски.

— Любопытно видеть те уголки студии, куда никогда не заглядывают камеры, не правда ли? — обратился Летурно к Дастину.

— Весь шоу-бизнес предстает в новом свете? — предположил Дастин. Они сидели под углом друг к другу по обе стороны пустого кресла, которое позже, во время дебатов, займет Шелли Нгуен, ведущая. Бархатная обивка кресел выгодно подчеркивалась темно-коричневой деревянной отделкой. Перед гостями студии сиял идеальной чистотой стеклянный кофейный столик — ни пятнышка, ни пылинки. Пол украшало покрытие в коричневых тонах, подобранное с тонким вкусом и удачно дополнявшее все элементы мебели, а задником служила полупрозрачная панель, на которую проецировался вечерний вид города с какого-то далекого холма. Вся студия была залита ярким белым светом восьми или десяти прожекторов, четыре из которых свисали с больших, похожих на зонты рассеивателей, чтобы свести к минимуму тени. В сторонке, вне зоны видимости камер, стояла потрепанная железная тележка с таким же стареньким телевизором, показывающим людям на подиуме, как они выглядят на экранах. Провода от него змеились к пульту управления — четырехфутовой панели переключателей и бегунков в сколоченной из бруса рамке, которая больше походила на гаражный стенд, чем на высокотехнологичный информационный центр. Под пультом провода свивались в гнездо и служили подставкой для ног звукотехнику.

По бетонному полу тут и там были разбросаны тряпки, чтобы заглушать эхо. Тряпицы висели и на фанерных листах, со всех сторон окружавших сцену, также укрепленных деревянными брусьями.

Заметив взгляд Дастина, Летурно сказал:

— Я ожидал звукоизоляцию от «Сонекс». Тончайшая скорлупка пенки…

— «Сонекс» дорог, — фыркнул Дастин.