«Если», 2016 № 02

Знак замолк. Ррин обнаружила себя возле пустых полок под сводом башни. Казавшаяся бесконечной спираль помоста была завалена погасшими книгами. Часть томов зависла в воздухе и медленно скользила вниз по странным геодезическим спутанной метрики. Дыхание еще было тяжелым, кожу покалывало и саднило. Катарсис спадал, мистерия безудержного вчитывания завершилась. Зато накатывало чувство, о котором Ррин давно забыла, — голод. Она хотела есть. Нет! Жрать, хавать, усиживать, хомячить, гоблинствовать, как допотопные чудовища из грабена в далекой Долинне…

Мерцающая замерла. Внизу явно скрипнула дверь. Не думая, она шагнула с помоста, и на желобе неопомнившейся метрики скользнула вслед за книгами. Ухнула так, что дух перехватило снова. Ее развернуло, ноги вздернуло вверх, проволокло по четырем виткам спирали и с оттяжкой приложило спиной к полу прямо у открывшейся двери.

Ситуация сложилась прелюбопытная. Она валялась навзничь, спина и ягодицы, припечатанные к полу, были ободраны. Из рассеченных страницами локтей, колен, подошв, подушечек растопыренных пальцев выкатывались капли крови. Морда же была довольная и могла сказаться пьяной. А сверху на нее округлившимися глазами смотрел молодой человек с громадным светодиодным лампионом в руках.

— Скажи честнейшим образом, — просипела Ррин, — платье на мне есть?

— Есть, — прошептал мальчик, — но из тебя льется кровь.

— Боишься крови? — участливо спросила Ррин.

— Нет.

— Тогда дай руку…

Юноша решительно ухватил ее за мокрую красную ладонь, сделал шаг в сторону и рванул вверх.

Мальчик был на голову выше Ррин. Он был беловолос, худощав и жилист. Из-под наброшенного на плечи табарро проглядывал накрахмаленный фехтовальный пластрон. Молодой человек перился на мерцающую удивленным взглядом.

— Что ты там натворила?

Он приподнял лампион. В металлическом свете раскинулось пространство тщательно опустошенных полок и плавно проплывающих к полу книг. Они сползали по виражу метрики и с недобрым шмяком впечатывались в гигантскую книжную гору на полу залы.

— Извини, — сказала Ррин, — я зачиталась и немного потеряла контроль…

— Какая же книга ввела тебя в такой ужас?

Ррин с хлюпаньем вытерла ладонью нос, размазывая кровь.

— Хор-рошая библиотека. В процентах сорока книг было что-то новенькое…

— Ты читала ВСЁ?

Кровь сочилась не останавливаясь, спина ныла от удара. Ррин начало знобить. Знак молчал, как всегда после словесной вакханалии.

— Нет! Я же сказала: процентов сорок. Остальное просто просматривала. Эти рухнули за компанию…

Молодой человек усилием воли вышел из ступора, снял с себя табарро и накинул на плечи мерцающей.

— Позвольте проводить вас… — выдавил он и в легком поклоне протянул руку.

«Ага, — зловеще подумала Ррин, — включил куртуазные стандарты».

Мальчик сделал шаг в сторону. Ррин шагнула к известняковой лестнице, проявившейся у дальней стены в свете лампиона. Нога поехала по мокрому от крови полу. Табарро полетело в сторону, мерцающая — опять на спину. Но доблестный рыцарь успел подхватить ее сзади. Руки юноши погрузились в иллюзию платья. Ррин почувствовала, как куртуазный рыцарь вздрогнул всем своим немалым ростом, но захвата упорно не разжал. Ладони его были горячи, решительно точны и аккуратны.

— Пам-пам! — весело сказала Ррин и захохотала.

Молодой человек боялся пошевелиться, но рук не разжимал и дышал сосредоточенно.

— Альпака! — звонко сказала Ррин. — Я сама не дойду… Неси меня, лошадка цветочной грязи!

II

— И там, закрыв глаза и млея, ты, как во сне, взять на руки меня скорее, прикажешь мне. И я возьму — о миг величья! — и понесу, и будет нам анданте птичье звенеть в лесу…

Ррин мурлыкала песенку. Знак исправно метрономил на будуарной тумбе под зеркалом. Артюр уверил ее, что владетель их библиотеки, библиограт Анкет, себя чувствует лучше и официальный прием в честь залетного квантового читателя состоится еще до захода первой луны.

Что ж, придется блеснуть чем-нибудь старомодным и торжественным. Начнем с главного — уважения к ожидаемым многочисленным пожилым дамам. Значит, солитеры и тур-де-горжи, закрывающие шею будут в количестве. Не будем выделяться и поддадим огня в виде кожаной накладки, кружев и платиновых пуговиц вдоль горла. Так. Шапокляк с часовым механизмом, сменяющим текстуру стена. Ррин засмеялась и добавила фазу прозрачности для ткани: какое-то время у нее на макушки вместо шляпы будет тикать дремучий механизм, пораженный пятнами ярь-медянки. Длинное легкое синее платье под цвет глаз с тяжелыми на вид складками в стилистике «прибой» и встроенным бионическим корсетом, освобождающем дыхание. Нижнее белье — просто «претти»: это не для взоров достойных дам… Так, не отвлекаться! И, конечно, фатерморд буйволовой тонкой кожи с блинтованой головой бычка, вопреки всем стилям пришитый к чему-то похожему на лазурное болеро.

«Ничего себе, наворотила…» — довольно подумала мерцающая.

И туфли. Биоморфы на две фазы бала: «танец-обжорство». Чудесной берлинской лазури. Ррин переступила в такте танца. Каблуки отцокали идеально.

— Знак, прошу, — пригласила Ррин.