Если…

Вот и настал первый учебный год в университете. Теперь я носила гордое звание «студент», принявшись с энтузиазмом осваивать все новое. Стоит все же обмолвиться, для полной ясности, о моей будущей профессии. Я выбрала факультет иностранной филологии, а именно – кафедру новогреческого языка и литературы. Не скажу, что это было престижно в то время, когда кругом пруд пруди одни юристы, экономисты и различные менеджеры, но довольно перспективно, стабильно при любом веянии моды. Почему греческий? Столь редкий! Очень просто! На специальность «немецкий язык и литература» надо было сдавать, соответственно, немецкий; на французскую филологию – французский, а на английскую, как и на мою (новогреческую), – английский, изучаемый мною в школе. Поэтому, выбирая между греческим и английским, я предпочла первый. Два языка же лучше! Увы, тогда я как-то упустила из виду, что все эти филологические кафедры выпускают полиглотов, – поступи я просто на английский, второй язык меня не миновал бы. Конечно, быть обыкновенным учителем где-то на задворках мне не хотелось. Я мечтала путешествовать по миру, знакомиться с интересными людьми и к своим тридцати годам начать собственный бизнес. Не трудно понять, что на все это заработать, будучи школьным преподавателем, никак не получится. Потому на первых порах я видела себя переводчиком в какой-нибудь серьезной международной фирме, помощником руководителя, а в идеале – служащим в дипломатическом корпусе. (Нет, не подумайте, я никогда не была тщеславна! Ставить перед собой высокие цели и стремится упорным трудом к их достижению, на мой взгляд, все же не есть тщеславие.) Я чувствовала уверенность в том, что я смогу, и, как адекватный человек, осознавала, что для этого надо приложить максимум усилий, а не продолжать мою школьную политику: «умная, и так сойдет…». На «раскачку» времени не было, с первых же дней нас загрузили заданиями; на исходе второй недели, к примеру, мы умели уже читать по-гречески, писать и считать. Мне это нравилось, я старательно все учила и сразу имела не абы какие успехи.

Володя по-прежнему работал на другом конце полуострова и у него по-прежнему не было возможности видеться со мной, да и звонил он нечасто, – все занят. С одной стороны, это было не так уж плохо, ведь меня ничего не должно отвлекать от занятий, а с другой стороны, мне было трудно сконцентрировать свое внимание на чем-либо, так как постоянно думала о нем. Также сильно отпечатывался на душевном состоянии тот факт, что отношения с родителями были натянуты (известно почему), и по вечерам, собираясь за одним столом, вместо привычных задушевных разговоров стояло молчание, а воздух был точно наэлектролизован. Но и это еще не все! Помимо всего вышесказанного, к сожалению, добавилось и то, что я вынуждена была ездить на пары на электричках (они стоили сравнительно недорого), каждое утро вставая не позднее четырех часов и возвращаясь домой зачастую лишь после ужина, ведь найти жилье в столице по разумной цене практически за день до начала учебы не удалось, а родственница (ранее упоминалась), проживающая там с гражданским мужем и маленьким ребенком в арендованной двухкомнатной квартире, во временном приюте отказала, то ли по причине вечных семейных проблем, то ли по собственным соображениям. Так или иначе, а насладиться полноценным сном едва случалось по выходным. Довольно быстро усталость накопилась настолько, что я засыпала в любом месте и в любой позе, бывало, и с открытыми глазами. Неожиданно для себя выяснила, что вкус крепкого и бодрящего кофе не так уж и плох, если он «приводит в чувства» тело и разум, а родному, серому и тоскливому городу, из которого так мечтаешь уехать, можно быть безмерно радым, когда спешишь скорей зарыться в мягкую постель. Не удивительно, что уже к концу сентября, живя в таком ритме, с черными от недосыпания кругами под глазами и землянистого цвета лицом, вечно полуголодная и странно одетая (выходя из дома в пять утра, даже в начале осени чай было не жарко и тем более не до красоты), мои сокурсники стали косо на меня поглядывать, а я, в свою очередь, искала, чем же пожертвовать во имя сна, и начала просто экономить время на выполнении домашнего задания. Забегая немного вперед, добавлю, что около месяца такое «решение проблемы» на моей успеваемости мало отражалось, – по оценкам я была одной из лидеров в группе, – но с наступлением ноября появилось уже небольшое, пока легко исправимое отставание, однако я не придала этому значения, наоборот, усугубила свое положение, став пропускать занятия (далее мы еще поговорим об этом), и, как результат, на экзамене по профилирующему предмету отхватила первую позорную тройку…