Если…

К началу второго учебного месяца сезонная работа Володи наконец-то закончилась. Свободный, словно ветер в поле, все, чем он занимался сутками напролет – это безрассудная трата всех заработанных денег. Конечно, без желающих помочь ему в этом «тяжком» труде, как обычно, не обошлось. Да, безусловно, я не была ущемлена недостатком его присутствия, но побыть вдвоем нам редко удавалось. Так, буквально за считанные дни я перезнакомилась со всеми его друзьями и просто собутыльниками, которых он великодушно угощал и развлекал. Тогда я осознала, что тут корни проросли намного глубже, чем мне казалось, и такой «зловредный» Роман есть только видимая крошечная часть вершины всего гигантского айсберга. В зависимости от поведения, к кому-то я относилась скептически, к кому-то цинично, но никто не удостоился моего расположения; среди них я сразу же прослыла «стервой, как и все красивые девушки», отчего Володя еще выше задирал нос. Он с нескрываемой гордостью рассказывал мне, как я нравлюсь парням и как они ему тайно завидуют. Это и льстило, и раздражало одновременно. Для Владимира же это было предметом хвастовства и необузданной ревности. …Безумный ревнивец, гений преобразования мухи в слона! Нет, он не являлся сторонником рукоприкладства, в отличие от большинства ослепленных чувством собственничества мужчин, – для него это было унизительно и неприемлемо, – но устраивать допросы с требованием полного отчета о своих действиях, с проверкой достоверности твоих слов, и скандалить по любому, пусть и ничтожному, поводу стало настолько обыденным делом, как выпить стакан воды. Начистоту, первое время меня это подзадоривало; каюсь, пару раз сама его подначивала, в отместку после какой-нибудь крупной ссоры, где он не захотел признавать свою неправоту, – чтобы «не расслаблялся», – но чуть позже, когда этот несущийся снежный ком начал походить на каток, грозящий сровнять тебя с асфальтом, желание играться с «легко воспламеняемым веществом» быстро пропало. Честно говоря, я и сама ему в этом не уступала. Конечно, у меня не наблюдались поползновения изучать список контактов в его телефоне, читать сообщения или, еще хуже, оставлять «сигнальные огни» на шее в виде засосов с оповещением для окружающих «парень занят», что не скажешь о нем, но безжалостно потрепать нервы лишь из-за показавшегося мне нескромным взгляда на какую-нибудь проходящую мимо девушку, это запросто! Для меня это стало открытием: оказывается, на «публичное выступление» с бурной жестикуляцией, ярко выраженной мимикой и искрами из глаз я тоже способна…

Первую половину октября, как часто у нас бывает, погода нас еще баловала. Последние теплые солнечные деньки перед длительным сезоном дождей, плавно переходящем в зимние морозы с сильными леденящими ветрами, всегда навевали мне безысходную тоску и необъяснимое чувство трепета перед чем-то более могущественным, неподвластным людям. Я никогда не любила осень и уж тем более зиму, по крайней мере, крымскую. Осень – за предвестие холодов, зиму – за серость пейзажей и томительное ожидание пробуждения природы. Снег здесь явление редкое, к тому же надолго не задерживается: едва припорошил землю, как тут же растаял, оставив после себя вязкую грязь. С закатом солнца города почти «вымирали», после шести часов вечера на улице лишь единичные силуэты. Идти некуда: один из главных недостатков морских курортов – практически вся инфраструктура рассчитана лишь на летний период. В горных районах полуострова, конечно, положение чуть лучше: туда съезжались почитатели лыжного спорта, имеющие неограниченный бюджет, благодаря чему там наблюдалось хоть какое-то движение круглый год. Нам же, обитателям степей, в полной мере не были доступны даже традиционные детские забавы, как катание на санках или лепка снеговика, поэтому все мы, от мала до велика, развлекались всегда однообразно – дома у телевизора. Так и вышло, что моя нелюбовь к этой поре года возникла уже в раннем возрасте и постоянно укреплялась по мере взросления. Но теперь… я видела и ощущала все немного иначе! И метеорологические показатели перестали отражаться на моем настроении. Этому способствовали два основных фактора: во-первых, мне была по нраву столица, такая живая, шумная, подвижная, даже не смотря на временные трудности, преодолеваемые мною пять дней в неделю, здесь я чувствовала себя уютнее; во-вторых… да что тут говорить, все понятно без объяснений! Простите, снова отвлеклась! Хм-м, к чему же это я..? Ах да! Продолжаем…