Если б я был русский царь

Мы не любим вспоминать, что в 30-е годы ХХ века в Европе национал-социализм был легитимным и популярным политическим течением, а гитлеровская Германия – привлекательным партнером. Ее экономика росла как на дрожжах, и никому – никому в мире, как ясно показала Эвианская конференция, посвященная проблеме беженцев, не было дело до уничтожения отдельно взятого европейского народа на глазах у всей остальной Европы. Гуманизм и либеральные ценности хороши для спокойных времен – в период кризиса не до них. Кризис – время поиска виновных и выживания любой ценой, в том числе за чужой счет. И кто сказал, что трагедия ХХ века не может повториться в XXI?

Для обычного жителя обычной европейской страны проблема толерантности – за рамками его повседневных забот. Это не его проблема. Что ему в том, кто, кому и из-за чего угрожает, если это происходит далеко от его порога, даже если угрозы принимают характер ядерного шантажа? Но за терпимость к нетерпимости платить придется всем! И как по счетам Третьего рейха десятилетиями платила вся Европа, так завтра по счетам новых фанатиков придется платить всему миру. Мы часто говорим и пишем об общем для всех европейцев доме. Но означает это, помимо всего прочего, что проблемы европейской толерантности не могут быть решены на уровне отдельных стран.

Глава 20

Ксенофобия – опыт трех тысячелетий и практические выводы

В основе любой ксенофобии лежит конкуренция: экономическая, религиозная или политическая – борьба за влияние и ресурсы. Вытеснение и ограничение конкурентов, закрепление общин мигрантов в подчиненном положении – общее правило человеческой истории. Еврейские погромы, организованные греками в античной Александрии и Одессе 1871 года, были вызваны именно стремлением уничтожить конкурентов. В современных патриархальных обществах, где доминирует кочевой уклад, ограничения и притеснения часто испытывают оседлые земледельцы и горожане (в Афганистане, Мавритании, суданском Дарфуре). В земледельческих культурах – кочевые группы (цыгане, гонги Индостана). В городской среде – мигранты. В конфессионально ориентированных обществах – последователи новых или доминировавших в прошлом культов. В новое и новейшее время в Восточной Европе в борьбе за власть, связанной с установлением режима доминирования «аборигенной» национальной группы, магнаты XVI столетия (Хмельницкий) или националистические правительства ХХ века (Скоропадский, Пилсудский и другие) использовали для давления на горожан-«инородцев» (евреев, немцев, поляков, русских) крестьян и люмпенизированные городские слои, состоящие из бывших крестьян. «Хмельнитчина», петлюровщина и Бабий Яр имеют общие корни. Средневековые «запреты на профессию», не позволявшие еврейским профессионалам (оружейникам, кожевенникам, строителям, ткачам, ювелирам или врачам) конкурировать с цеховыми мастерами, по сути своей ничем не отличаются от «процентной нормы», призванной минимизировать число евреев с высшим образованием. Норма эта, законодательно закрепленная в России до 1917 года, а в СССР – неформальный, но действенный инструмент послевоенной политики государственного антисемитизма, не является отечественным изобретением: в США «процентная норма» практиковалась университетскими корпорациями, включая Гарвард, до 60-х годов ХХ века.