Если б я был русский царь

Отечественные официальные лица, как правило, рассуждая о Северном Кавказе, старательно обходят проблему отношений армии и местного населения, оставляя ее на откуп местным администрациям, внесистемной оппозиции или в лучшем случае правозащитникам. На самом деле это проблема общенациональная. Прецедент покойного полковника Буданова показал, что патриотизм такого типа, как и его массовая поддержка, – это основа будущей национальной катастрофы. Стоит понять – роль армии в регионе с точки зрения лояльности населения к власти абсолютно деструктивна? Или когда-нибудь армейские части, расквартированные там, смогут стать еще чем-нибудь, кроме иллюстрации для местного населения того, почему посылать детей в армию не надо? Это, разумеется, помимо прочего, проблема реструктуризации и реконструкции Российской армии, которая за постсоветский период разложиться успела окончательно. Говоря о реформе армии, в основном говорят о танках, ракетах и личном составе, а также о том, войска стратегического или тактического назначения нужны стране. Армия в России как институт, который пользовался бы доверием и поддержкой населения и заслуживал бы этого доверия и поддержки, в настоящее время не существует, и Северный Кавказ это иллюстрирует. Что до боевиков и террористов, действующих в регионе, – это проблема, с которой, за исключением самих местных жителей и при их активной помощи, никто никогда не разберется. При всей опасности их для страны в целом это в первую очередь местная проблема. Именно от того, в какой мере федералы и местное руководство способны найти выход из этой проблемы, во многом зависит, будет или не будет на Северном Кавказе нормальная экономика и нормальная жизнь.

Бессмысленно говорить о проблеме Северного Кавказа с цивилизационной, европейской и гуманистической точки зрения, потому что регион является разменной картой европейской и мировой политики. Ни малейшего сочувствия по отношению к жителям региона политики, которые защищают их теоретические права, не испытывают. Опыт распада западных колониальных империй показал, что ничего более катастрофичного для их населения, чем независимость бывших колоний, нет. Они уходят в религиозный фанатизм – отнюдь не только исламский – и гражданские войны, местные власти выстраивают коррумпированные диктатуры и столь же коррумпированные имитационные демократии, а главная цель жителей, получивших независимость, эмигрировать в бывшую метрополию и именно там жить и работать. Причем едва ли не основной источник средств к существованию их оставшихся на родине семей – перечисления эмигрантов. Разница в том, что Алжир и Марокко в свое время освободились от Франции, Пакистан и Индия от Великобритании, а Чечня и прочие республики Северного Кавказа от России не отделились, хотя попытки эти были и, не исключено, еще будут. В итоге Алжир и Марокко заполнили Францию, а Пакистан и Индия – Великобританию миллионами легальных и нелегальных иммигрантов. Учиться лучше на чужих ошибках. По отношению к России для автономных республик Северного Кавказа верна фраза: «Лучше близкий сосед, чем дальний родственник». Ни иностранные государства вообще, ни исламские страны в частности при всех декларациях о желании бескорыстно помочь отстроить жизнь в регионе не будут этим заниматься. Будут они устанавливать там свои правила игры и защищать собственные интересы, в том числе за счет местного населения и наверняка – за счет местной элиты. Проблема отношений с этим местным населением российских властей в том, что, с точки зрения населения, они пока что делают то же самое, решая не проблемы региона, но текущие тактические проблемы выборов, соотношения тех или иных групп в администрациях, личного взаимодействия тех или других людей в центре и на местах. До той поры, пока эта мышиная возня вокруг распила бюджетов и дележа синекур не закончится, и в регионе, и в центре будут проблемы.

Заметки на полях

«Погром» – слово русское