Если бросить камень вверх

Прыгнула, поскользнулась. Вода зашипела, изошлась пузыриками от сползшей земли. Это расстроило, расстроило, захотелось сесть, но вокруг было мокро. Она кружила на месте, глухо проклиная уже не себя, не жизнь, а саму землю, что не умеет правильно держать на себе людей.

Еще было холодно. И этот холод был неправильный. Он шел не снаружи и не изнутри. Он просто был. Поселился в сердце.

Саша стояла, опершись лбом о дерево, и мерзла.

Сквозь холод ей все казалось ледяным, хрупким и непрочным. И если бросить в эту непрочность что-нибудь, то она расколется. В кармане был только камешек-путешественник. Она достала его, но движения не почувствовала, рука была чужой.

Пускай кто-нибудь придет и ее спасет. Кто-нибудь. Не она побежит спасать мир, а сам мир уже что-то сделает.

Но миру как всегда было плевать. Сашу все больше покрывало льдом. Колени подгибались, хотелось сесть, закрыть глаза. От моргания становилось только холоднее. Поэтому она стояла, прислонившись к дереву, и смотрела перед собой.

Там, за льдом, что-то происходило. Наверное, опять беда ее наступала. Саша качнула камешек на ладони, подбросила.

Впереди слышался шум. Сквозь редкие деревья было видно, как ходят люди. Там была асфальтовая дорога. Саша вдоль ручья дошла до нее. Как же обидно, что ни от кого не спрятаться.

И вот тогда она посмотрела на дерево, около которого стояла. Это был дуб. Хороший такой, раскидистый. Под ногами мокрыми ошметками – листья. Видны черные кулачки желудей. Торчат тонкие былинки дубков-одногодок.

Ствол дуба кряжистый, с корявыми шишками, с растопыренными крепкими ветками.

Саше стало жарко. Она подпрыгнула, ухватилась за верхнюю ветку. Первый раз сорвалась – руки подвели. Разозлилась жутко. Вытерла ладони о куртку, потерла их, заставляя согреться, размяла пальцы. Второй раз получилось лучше. Ухватилась надежней. Подтянула ноги.

Наверное, у Сеньки это вышло бы ловчее. Он мелкий и цепкий. Саша своими длинными ногами долбила по стволу, но замерзшая стопа не чувствовала опоры, поэтому нога несколько раз сорвалась.

Попрыгала, поразмахивала руками, заставляя тело проснуться. Ветка, упор в шишковатый ствол, подтянуться. Эх, не приспособлена она для лазания. Чуть опять не сорвалась. Но все-таки перекинула тело через ветку, отдышалась. И уже дальше, как по ступенькам, полезла выше.

На пятый шаг прогнала от себя мысль, что спускаться будет не так весело, как поднимается.

Ветки стали скользкими. Еще и ветер начал стряхивать за шиворот капли вчерашнего дождя.

Найдя удобную развилку, Саша уселась.

Да! В этом что-то было. Сидела она, конечно, не на самой макушке, и весь парк обозреть не получалось. Но и отсюда хорошо просматривался ручей. Как он бежит, невероятно петляя, оттуда и туда. Видны были крайние дома. Слышны трамваи. Дорожка, мостик через ручей, дети около воды, велосипедисты. Мелкая гавкающая собачка. Здорово! Даже лучше, чем остров, который оказался совсем не островом, а пятачком, готовым соединиться с берегом. И дуб был такой уверенный под ней. И с такой верхотуры так легко было махнуть рукой на все. Или плюнуть с высокой колокольни. И даже как будто бы солнце проглянуло сквозь тучи. И ворона на соседнем дереве каркала совсем не грозно. И даже то, что ей кричали, было не страшно. Даже если будут ругать и во всем обвинять.

– А прикольно ты тут устроилась!

Тьма собирал желуди. Толстый, а наклонялся он легко. Черные кулачки прятались в его ладони.

– Что ты делаешь?

– Не видишь – желуди собираю. Совмещаю приятное с полезным. Надо место запомнить.

– Их скоро снегом засыплет.

– Ты еще пару раз тарарам устроишь, мне в самый раз будет. А вообще, тут неплохо. С действительностью сливаешься?

– Отсюда вид хороший. Залезай.

– Мне и здесь хорошо видно.

– Что?

– Как ты будешь спускаться башкой вниз?

– Эльфы не падают. Эльфы летают.

– А ты уже эльф? Быстро.

Саша улыбнулась. Никогда не замечала, как быстро сбываются ее желания.

– Что ты тут делаешь?

– Завуч просила передать, чтобы твой отец в школу пришел.

Так всегда! Появляется человек и портит настроение. Зачем было вспоминать про отца?

– Он не придет, – зло крикнула Саша. – Ушел в дальние края счастье искать.

Тьма скривился. Что он там стоит на земле и рожи корчит?

– Не знаю, куда они пошли. Но куда-то пошли. Я звонил твоей матери. Она сказала, что отец придет, только завтра. Сегодня у них что-то такое. Я не понял.

У Саши закружилась голова. Наверное, от высоты. Она долго смотрела вниз.

– Завтра с утра, короче, вместе с тобой.

И опять за желуди принялся.

– Ты их есть будешь?

– В тебя кидать.

И кинул. Саша взвизгнула. Тьма не промахивался. Тьма четко попал по ноге.

– Я упаду!

– Созреешь – упадешь! А лучше сама слезай!

И снова бросил.

– Она тут по деревьям прыгает, а мы там запарились кадку на место ставить.

– Галич специально все подстроил! Я не собиралась с ним целоваться. И ничего не обещала.

– Это ты будешь своей бабушке рассказывать!

Саша дернулась, и ветка из-под нее выскользнула. Она мгновенно покрылась холодным потом. Мышцы задеревенели – так крепко она обнялась со стволом.

– Я чуть из-за тебя не упала!