Если буду нужен, я здесь

По ходу движения достаю из кармана телефон. Ага. Так и есть. Несколько пропущенных от менеджера. Толкаю дверь. До закрытия не так уж много времени. Даст бог, вывезем. Окидываю кухню цепким взглядом и застываю с открытым ртом. Лала в числе нескольких подсобных рабочих собирает воду с пола огромными, непонятно откуда вообще на моей кухне взявшимися тряпками. Босиком. С завязанным на бедрах в узел дизайнерским платьем и безжалостно скрученными на макушке волосами, которые она закрепила… палочками для суши?! И с кем-то на повышенных, видно, чтобы перекричать производственный шум, разговаривающая на неизвестном мне языке.

– Виктор Петрович, Максакбек говорит, что ему нужно еще минут пять, продержитесь на горячей воде? Очень повезло, что после ремонта осталась… Я не знаю, как это перевести… Муфта? И что Максакбек раньше ремонтами занимался! Где бы мы сейчас сантехника искали, правда? Ой, Назар, до тебя все-таки дозвонились! – заметив мою застывшую фигуру, лялька радостно улыбается. – А то тут…

Она еще что-то тараторит. Я киваю. Беру ее за мокрую руку, заставляю распрямиться. И на глазах у десятков своих подчиненных целую.

Эмоции… Вот что делает жизнь по-настоящему яркой. Правда, если длительное время себя от них отгораживать, в надежде избежать потрясений, об этом почему-то начинаешь забывать. А зря. Исключать, что память может в любой момент вернуться и вышибить из тебя дух, нельзя. Лала вон как быстро меня реанимирует. Только за сегодняшний вечер мой скудный эмоциональный спектр пополнился такими чувствами, что… Я же говорил, что сдохну? Вот как пить дать. Нельзя так. Нельзя человеку моего возраста, чтобы вот так из одного в другое швыряло.

– Да понял я, понял, что тут произошло. Что за Максакбек? – веду губами по ушку.

– Новенький. Его на подсобные работы взяли, – вздыхает Лала.

– Ты прикинь, тут льет, этот Макса… как его там, что-то тараторит. Ни хрена не по-нашему. Хорошо, хозяйка пришла, все решила, – вмешивается в разговор шеф. – А то бы и знать не знали, что этот Макса… помочь может. Отделались малой кровью.

Хозяйка, значит. Ну, если Игорь мою ляльку хозяйкой признал, то все. Тушите свет.

– Максакбек, Игорь Валерьевич, зовут парня, – выныривает Лала, грозно нахмурившись.

– Запомню, – улыбается в усы мой самый лучший шеф.

Блин, у меня чуть открытие не сорвалось, а я в ответ тоже лыблюсь. И все лыбятся по-доброму. Весь персонал. И Антон. Одна Ольга хмурится, которой тоже, видно, сообщили.

– Пойду, что ли, помогу чем… Максакбеку.

– А ты умеешь? – Лала округляет глаза. Шоу мы уже и так устроили порядочное, поэтому на вопрос жены я лишь коротко киваю. И еще на секунду задерживав на ней, такой нереальной, взгляд, мягко замечаю:

– Приводи себя в порядок. Здесь без тебя все уберут.

– Да мне нетрудно помочь. Люди делом заняты, а я танцую.

В общем, пока мы с Максакбеком возимся с трубой, моя эксклюзивная женушка вычерпывает воду с пола в холодном цехе. Сюрреализм, да? Не-а. Самое интересное начинается чуть позже. Когда к нам присоединяются четы Брагиных и Панаевых, собравшихся уходить, да как-то резко передумавших. Долгие годы потом среди персонала и даже в прессе будут ходить байки про этот вечер. Со временем они трансформируются, обрастут выдуманными подробностями и совершенно перестанут походить на правду. Но мы навсегда запомним, как всемером до утра сидели в постепенно пустеющей кухне, пили, обсуждали рукожопых производителей труб и много-много смеялись.

Домой возвращаемся, когда уже рассвело. Море планов на мою девочку и одержимых фантазий отступает на фоне выпитого и взорвавших меня эмоций. Вместо горячего секса мы с женой тупо вырубаемся, как пара пенсионеров. Просыпаюсь после обеда от ощущения, что на меня кто-то смотрит.

Лала…

– Ну, привет, мистер много виски.

– Привет, динамо.

– Эй! Ты вообще-то первым захрапел.

– Поклеп.

С рыком подминаю Лалу под себя. Виски и впрямь было больше, чем я себе позволяю. Надо бы освежиться и почистить зубы. Только вот не похоже, чтобы мою ляльку это парило. Губки розовые приоткрыла. Ко мне тянется. Хочет поцеловать.

– Ты ж вообще не представляешь, да, что со мной делаешь? – с тихим стоном набрасываюсь на ее рот. Я, наверное, идиот. Все ведь хорошо, а мне по привычке кажется, что впереди какая-то задница. И оттого мне пипец как сложно расслабиться. Отпустить контроль. – Ты, блядь, мое все, Лала. Что хочешь теперь с этим делай.

Сжимаю пальцы на ее подбородке, так что губки ее по-утиному выпячиваются. Провожу пальцем по нижней, оттягиваю. Влажно с языком целую и опять касаюсь губ. Перед глазами плывет. И почему-то кажется, что со стороны я выгляжу таким же бешеным, как и чувствую себя рядом с ней. Где, сука, мои маски? Хоть одна, чтобы скосить под цивилизованного? Нет их. Делись куда-то. Почему это так приятно? Стонет…

– Хочу тебя, Назар.