Если бы не генералы!

И наши генералы стали в положение, описанное строчкой из песни Высоцкого: «Как школьнику драться с отборной шпаной?». А драться было надо — деньги до войны получали? Получали. Родину защитить обещали? Обещали. Ну, так надо было не только ножку на парадах тянуть да доносы на коллег в НКВД писать, надо было и военное дело попробовать изучить. Тогда не пришлось бы жаловаться на то, что комиссары, видишь ли, им воевать не давали.

Глава 6. Комиссары

Зачем они были нужны

Давайте разберем образный пример о прыжках с вышки в воду. Уподобим полководцев Красной Армии прыгунам в воду, которых, не обучив (вернее, обучив всяким ненужным глупостям), не потренировав в прыжках с маленькой высоты, сразу завели на десятиметровую вышку. Прыгать очень страшно. Не буду их сильно оправдывать — если тренировать их действительно было негде (войн не было), то уж теорию прыжков они могли изучить сами. Однако им было лень это делать и лень потому, что в жизни им не требовалось знать, как прыгать с вышки (знать военное дело), для получения вожделённых званий мастера спорта (генерала). И эту военную машину Советского Союза, в которой можно было стать генералом, не умея воевать, наши генералы создали сами. Именно такая она им очень нравилась и нравится до сих пор.

Но, повторю, 22 июня 1941 года немцы заставили их восходить на очень высокую вышку и прыгать. Очень высокую! Трусливые подонки ещё на подходе к этой вышке сбежали (предали ещё до войны), другие, увидев реальную высоту, сползли по столбам (сдались немцам в плен), третьи, толпясь на высоте, пытались заставить прыгнуть кого-нибудь вместо себя (уклонялись от принятия боевых решений) и только честные начали прыгать. Кто-то разбился после первого прыжка, кто-то сильно ударился и, повизгивая, скрылся на тыловой должности, а честные снова залазили и снова прыгали, пока не научились прыгать так, как немцы, и ещё лучше.

Но заставлять прыгать только честных было бы очень несправедливо: давать подонкам прятаться за спинами порядочных людей — это предавать порядочных людей. Что делать? Выход довольно простой — нужно к каждому генералу поставить специального человека, который, во-первых, прыгая вместе с генералом, показал бы ему пример, а, во-вторых, столкнул бы генерала с вышки, когда тот начнёт уж сильно малодушничать. Таких людей называли комиссарами.

Идея комиссаров ясна, а посему они появились впервые не в России. К примеру, в начале 19-го века они были в армии США: «Комиссар — назначенный правительством в воинскую часть чиновник, в чьи обязанности входит следить за моральным и политическим духом военных».

И в России, как только советское правительство в 1918 году начало создавать Красную Армию, то сразу выяснилось, что призванные большевиками бывшие царские офицеры и генералы предают Советы и спасибо не говорят. Поэтому практически сразу же к ним начали приставлять комиссаров — людей, верных правительству. Поскольку в то время советское правительство было коалиционным, то первые комиссары были представителями обеих правящих партий, т. е. не только большевики, но и левые эсэры. Однако после измены левых эсэров и перехода всей власти в руки большевиков, комиссары, само собой, были уже только коммунистами.

Надзор за командованием был главной функцией комиссаров, второй функцией была политическая воспитательная работа, т. е. комиссары должны были убедить всех, что перед Красной Армией поставлены справедливые и очень нужные народу цели.

Как казалось Правительству СССР, в 1937–1938 годах армию очистили от предателей, причём чистили армию не сотрудники НКВД, как это сейчас принято утверждать, а сами генералы, поскольку никакой НКВД не мог арестовать военнослужащего, если на это не давал разрешения его командир. Оставшимся генералам, проявившим себя на ниве борьбы с предателями, верили, посему в Правительстве СССР возникла эйфория доверия к генералам, и 12 августа 1940 года комиссары были упразднены. Технически — у конкретных комиссаров в армии была упразднена функция надзора за командным и начальствующим составом РККА и оставлена только функция воспитательной работы, в связи с чем эти люди стали называться уже не комиссарами, а заместителями командиров по политической части. Но это не единственная причина данной реорганизации на тот момент и не главная.

Два начальника — один официальный, а второй надзирающий за официальным — размывали ответственность за исполнение боевой задачи — становилось непонятно, кто из них конкретно отвечает за поражение? Командир мог перекладывать ответственность на комиссара по принципу: "Я-то командир замечательный, да вот дурак-комиссар мне не так приказал, почему задача и не была выполнена".